Экономика России все более теряет свой «наукоемкий облик». Многое из того, что ранее в СССР делалось в атомной и ракетно-космической промышленности, уже не удается воспроизвести из-за разрушенного научно-технического и промышленного потенциала. Импорт в Россию качественного и недорогого оборудования, машин, приборов, комплектующих, материалов достиг «критического уровня», что ставит сложные вопросы о нашем доверии к руководящей элите и спецслужбам, призванным обеспечивать национальную безопасность России. Кажется, позиции спецслужб нуждаются в коррекции своего отношения к ходу «промышленной политики».

Комментируя показатели бюджета России на 2015 год, депутат Госдумы, д.э.н. Валерий Зубов отметил: «Самая главная проблема, сегодня все более обостряющаяся – это беззащитность отечественной экономики перед технологическими сдвигами в мировой экономике, в первую очередь на углеводородном рынке. Еще в середине 2000-х годов экономисты заговорили о сланцевом газе, но благодаря руководителям «Газпрома» эту тему удавалось представлять как заморскую чудаковатость. Эта некомпетентность теперь дорого начинает обходиться стране: сегодня сланцевые нефть и газ в немалой степени определяют цены на ископаемое топливо. И технологии их извлечения не так уж легко продублировать даже с опозданием». См.: Зубов В. М. Бюджет-2015 как диагноз российской экономике.

В этой связи рядовой «гражданский» управленец или экономист придали бы главное значение в приведенной цитате «инновациям» и «инвестициям» в среднем и крупном бизнесе. Читатель журнала «Информационные войны» скорее обратил бы внимание на опасности создавшейся «технологической угрозы» и необходимость перехода России к новой модели политического управления, где важнейшим объектом управления стали бы внутренние «технологические сдвиги». Автор этой статьи и более того цикла статей про «реформирование внешней разведки России» уже пару лет задает себе вопрос: «Почему же новейшие технологии добычи сланцевого газа и нефти в США, меняющие всю структуру мирового энергетического рынка, оказались вне поля деятельности СВР России и далее руководства таких крупных компаний как «Газпром» и «Роснефть»?

Промышленное развитие России тормозится известной нехваткой внутренних и внешних инвестиций. Однако стране явно не хватает высококвалифицированных ученых, инженеров, управленцев со знанием особых управленческих технологий для конкурентоспособной экономической деятельности, включая умение привлекать иностранные инвестиции или мобилизовывать внутренние резервы. В силу российско-украинского конфликта и неожиданным введением серий жестких экономических санкций со стороны США и ряда их союзников, 2014 год стал переломным для постановки перед многими влиятельными структурами государственной власти России, а также стратегически важными компаниями российского крупного и среднего бизнеса качественно новых управленческих задач. В ближайшие годы для России возрастает значимость ведения целенаправленных экономических и торговых войн для повышения национальной конкурентоспособности с участием спецслужб.

По мнению автора для достижения этой цели нужны некие новые «Специальные промышленные проекты» (СПП) с опорой на организационный потенциал Администрации Президента РФ и его Совета безопасности, а также всех спецслужб страны. Также требуется усовершенствовать организационные структуры управления как в федеральных министерствах и ведомствах РФ (также в ФСБ и СВР России), так и в крупном и среднем бизнесе. В этой связи предлагается создание «Третьих отделов», в своей деятельности интегрирующих формы и методы стратегического менеджмента с секретными целями и методами работы спецслужб (ФСБ, СВР и др.), включая специальные операции. Следовало бы продолжить цепочку особых закрытых управленческих подразделений – «Первые отделы», «Вторые отделы», «Третьи отделы».

1. Новые конкурентные угрозы России и новые защитные
управленческие структуры

В последние годы Россия в 2-3 раза отстает от развитых стран мира (включая ЕС) по уровню затрат на НИОКР. На эти цели, включая нужды обороны и безопасности, расходуется лишь около 1,1 процента ВВП. Однако мало известна истинная военная ориентация такой российской науки.

Милитаризированные НИОКР не адекватны целям инновационного промышленного развития и роста конкурентоспособности гражданской промышленной продукции. Для военной техники часто требуется возможность применения большой своей мощности для применения в коротком периоде времени. Также значим фактор внезапного тайного нападения и необходимость противодействия. Конструктивно сложные образцы военной техники единичного или мелкосерийного производства (ракеты, подводные лодки, танки и др.) существенно отличаются от гражданской техники, в массовом производстве и эксплуатации которой решающее значение имеют низкие затраты и цены продаж, удобство эксплуатации, ремонтопригодность и прочее. При этом многие технические решения и технологии производства уникальной военной техники экономически неэффективны для использования в гражданской технике. Типична наукоемкая и дорогая ракетная техника, уникальные и часто секретные компоненты и технологии которой за редким исключением трудно использовать для гражданских целей. Эти особенности также характерны для больших систем спецтехники, создаваемой для нужд национальных спецслужб.

Существенны различия в инновационном менеджменте для военного и гражданского производства, включая стадию целевых НИОКР, где велика роль научно-технической разведки в интересах создания военной и специальной техники. Необходимо отметить особенности рыночного движения новой техники. Если гражданская продукция (оборудование, машины, приборы, материалы) особо эффективна, когда она пользуется не только внутренним, но международным спросом и не имеет особых торговых запретительных барьеров, то военная и специальная техники нового поколения и с особо высокими техническими показателями (ТТХ) часто не может быть включена в «свободную торговлю». Как правило, в этой технике используются секретные изобретения, не подлежащие разглашению в открытой технической литературе и патентных источниках.

Созданная в той или иной стране для ведения войны дорогостоящая секретная техника не подлежит свободной продаже странам потенциального противника. Не случайно, что переговоры ВТО в части разработки специального «Соглашения по торговле военной техникой» летом 2012 года зашли в тупик. При этом против ограничений и международного контроля в экспорте военной техники выступали именно США и Россия.

Разработчики утвержденной правительством РФ 8 декабря 2011 года «Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года»указывают на три возможных стратегии инновационного развития России (с. 21-23):

1) инерционное развитие с игнорированием научно-технического прогресса;

2) догоняющего развития и локальной технологической конкурентоспособности;

3) достижения лидерства в ведущих научно-технических секторах и фундаментальных исследованиях.

Экономика России требует нового качества российских менеджеров, инженеров и ученых с допусками к государственной тайне РФ для решения сложных задач в ближайшие годы:

1) повышение конкурентоспособности российских компаний на стратегически важных направлениях науки и техники;

2) перестройка структуры производства и развитие инновационной экономики России;

3) повышение инвестиционной привлекательности РФ для иностранных инвесторов из развитых стран Запада и Востока;

4) обеспечение экономической безопасности государства и хозяйствующих структур [2; 3; 6].

В модернизационной промышленной и информационной политике России по повышению доли конкурентной инновационной гражданской продукции одной из частных задач является, например, «демилитаризация» внешней разведки с достижением рационального баланса интересов развития как военного, так и гражданского производства [5; 6].

Со своей стороны, классическая экономическая теория и наука об организации управления в России пока не дает рекомендаций для решения крупных стратегических задач с использованием особых секретных управленческих технологий с опорой на традиции и потенциал спецслужб России (СВР, ФСБ, ГРУ и др.) [13]. Так, некоторые известные аналитики РАН в своих трудах явно избегают апеллировать к миссиям и целям СВР России. В России и ее экономических университетах, библиотеках и кафедрах имеется дефицит открытой специальной литературы, детально освещающей новейшую зарубежную практику, изучаемой в таких научных организациях как ИМЭМО и ИСКРАН РАН (ныне ФАНО), МГИМО и др. Надо ли говорить об образовательной ценности новой фундаментальной книги американиста Е. А. Роговского [15] ? Вместе с тем, весьма поучительны и недавние указанные особые статьи автора.

Между тем, по приведенным выше вариантам 2 и 3 видятся новые крупные задачи внешней научно-технической и внешнеэкономической разведки России. В части противодействия внешнеэкономической экспансии на стратегически важных направлениях, например, добыча и производство в России редкоземельных металлов, широко применяемых в новейшей военной и гражданской техники (микроэлектроника, оптоэлектроника, средства связи, атомная техника и др.) аналогичные задачи встают перед структурами экспортного и технического контроля, а также контрразведки и обеспечения экономической безопасности РФ.

В решении новых сложных проблем необходимы, по мнению автора, «двойные технологии» стратегического корпоративного управления в крупном и среднем бизнесе, а также в государственной поддержке такой деятельности со стороны государственного аппарата. Требуются и совершенно новые миссии и функции федеральных министерств, ответственных за развитие науки и техники, промышленности, высшей школы России.

В частности, назрела объемная интеграция ряда крупных компаний России и ведущих инновационных университетов со структурами внешней разведки, где головным ведомством является Служба внешней разведки РФ (СВР), а координируемыми – ФСБ и ГРУ Минобороны. Речь идет о развитии научно-технической и внешнеэкономической разведки в интересах развития промышленного потенциала крупного и среднего бизнеса, а также поддержки малого наукоемкого бизнеса. Однако это лишь начальный этап «инновационной работы». Далее от стадии разведки и уточнения целей развития экономики требуется переход к специальным операциям в сфере бизнеса, которые в сфере задач ФСБ и МВД. Здесь нужны нового типа кадры инженеров, ученых, преподавателей высшей школы, аспирантов и стажеров, понимающих «двойные технологии», включая организацию специальных экономических и внешнеторговых операций [5]. При этом действующие кадры, например, Минэкономразвития и Минпромторга России в своем большинстве здесь неквалифицированны. В более широком плане необходимо быстрее решить круг задач по обеспечению экономической безопасности России.

Анализируя деятельность крупных компаний мира, д.э.н., профессор кафедры менеджмента и маркетинга МГИМО Наталия Конина в своей монографии пишет: «В условиях динамичной и неустойчивой внешней среды для обеспечения конкурентоспособности ТНК все большую роль играют лидерские качества и талант высшего руководства. Менеджеры высшего звена, прежде всего GEO компаний, должны глубоко понимать происходящие на рынке процессы, быть инновативными и креативными, ставить амбициозные, но достижимые цели, формировать видение будущего компании и мотивировать сотрудников, стимулировать поиск и находить новые, нетривиальные решения во всех областях деятельности компании» [8, с. 88].

Так, именно из-за ошибок руководства рухнули такие промышленные гиганты как «General Motors», «Chrysler», «Polaroid», «Motorola» и другие. Интересно, что в условиях кризиса 2008 года наукоёмкая американская компания «Cisco Systems» не пошла на сокращение кадров, расширив ассортимент предлагаемых товаров и услуг, а вместо дорогостоящих командировок сотрудников стала проводить деловые видеоконференции.

Однако в практике США имеется еще один фактор стратегического коммерческого успеха многих корпораций. Это тесное информационное и кадровое сотрудничество высшего руководства с действующими и отставными сотрудниками служб внешней разведки для упрочения мировых геополитических позиций США в обмен на получение важной экономической и внешнеторговой информации [16].

Как следует из немногочисленных в России книг на эту тему, в процессе реформирования разведсообществ США поставлены задачи, ранее официально не выполнявшиеся спецслужбами: обеспечение приоритетных позиций американского бизнеса на международном и внутреннем рынках, безопасности финансовых потоков, идущих в страну, содействие установлению выгодных США правил в мировой торговле и бизнесе. На стратегическом уровне государство, таким образом, признало объективность и важнейшую роль союза государственной разведки и бизнеса [15].

Растущая до 2020 года милитаризированная направленность российских НИОКР в свете бывших советских традиций понятна, но в новых конкурентных условиях глобальной экономики не адекватна целям инновационного конкурентного промышленного развития, улучшения структуры высокотехнологичного экспорта и роста конкурентоспособности гражданской промышленной продукции.

Можно иметь очень мощную армию и современные вооружения, добиться успехов в организации научно-технической внешней разведки, но сильно проигрывать в гражданской сфере, производству многочисленной бытовой и промышленной техники, уровне жизни и ценностных ориентациях граждан страны. В рамках данного сценария в гражданском обществе России нарастает давящее ощущение неполноценности страны с «сырьевой экономикой», которая живет массированными импортными закупками бытовой техники, продовольствия, машин и оборудования даже для лидирующей нефтегазовой и иной промышленности. Почему же при больших экспортных доходах нефтегазовые гиганты России крайне экономят на корпоративных НИОКР и коммерческих заказах на промышленный шпионаж?

В данной неадекватной «экономической модели» также опасен рост числа образованных и креативных граждан молодого и среднего возраста, включая выпускников таких элитных московских технических университетов как МФТИ, МИФИ, МВТУ, МАИ и других, желающих эмигрировать из России из-за «некомфортности» жизни.

2. Мировые войны без участия профессиональных военных

Цивилизационный мир на Земле стремительно меняется, требуя новой парадигмы выживания и устойчивого развития. На планете иссякают остатки жизненно важных ресурсов, и мир катится к глобальной войне, предотвратить которую невозможно. На смену эпохи относительной стабильности и обеспечения «прав человека» стремительно идет эпоха перемен, неуправляемых катаклизмов, масштабных потрясений, голода, разрухи и миллионов смертей. Так, уже пришло время не роста, а сокращения мирового ВВП, который в таком объеме все более разрушает биосферу Земли. Будущее малоинновационной России с крайне отсталой гражданской промышленностью ныне под особенно большой геополитической угрозой.

В военной литературе под войной подразумевается вооруженный конфликт между странами, вызванный борьбой за доминирование в каком-либо регионе или секторе экономики и связанный с существенными материальными и человеческими потерями у противника. В войне не действуют международные нормы и допускается применение любых видов военной техники, в том числе массового поражения. Крупные мировые и региональные конфликты происходят по разным причинам, но чаще всего доминирует борьба за владение дефицитными природными ресурсами для экономического развития (нефть, газ, вода, сельскохозяйственные земли, рудные месторождения, новые технологии и промышленная собственность, курортные зоны, водные биологические ресурсы и др.).

Важнейшим условием начала войны и ее ведения является наличие современных вооружений, военной техники и профессиональной армии по родам войск (суша, воздух, море). Общие военные и оборонные функции управления призваны исполнять военные министерства, а также подчиненные им спецслужбы разведки, контрразведки и диверсионных операций и др. [1].

Применительно к эффективным экономическим и торговым войнам для России также требуется развитие соответствующих специфических функций, организационных структур управления, ресурсов. Это процесс назревшего развития «двойных технологий» в гражданской сфере, который затрагивает как федеральные министерства экономического блока (особенно Минэкономразвития, Минпромторг, Минприроды), так и ведущие компании крупного и среднего российского бизнеса. Встает необходимость проведения защитных и наступательных спецопераций промышленной направленности. Однако требуемые скорые сдвиги маловероятны без инициатив высшего политического руководства страны, Совета безопасности РФ, ФСБ, СВР, ФСО, ГРУ.

Поймет ли правильно российское гражданское общество новый натиск на систему организации стратегического бизнеса со стороны спецслужб на сферу управления экономикой России? Здесь нужна большая просветительская и образовательная работа.
Думается, что в своем большинстве крупный и средний бизнес России, включая не только ГК «Росатом», но и «Газпром», «Роснефть», «Ростех», хорошо понимают данную проблему повышения конкурентоспособности и внешнеэкономической экспансии российского бизнеса в остро конкурентным мир.

С другой стороны, снова возникает необходимость улучшения в стране имиджа спецслужб России, что в свою очередь ставит задачу реформирования структур пресс-служб и связей с общественностью.

По новым воззрениям военных стратегов и лидеров ряда амбициозных мировых держав, включая США и Китай, все современные средства ведения войны следует разделить на три большие группы:

1. Military: атомное оружие, биохимические, экологические, космические, электронные средства, партизанские, террористические методы, военные договора и соглашения;

2. Trans-military: дипломатия, сетевые организации, внешняя разведка, психологические методы воздействия, тактические методы, использование контрабанды и наркотических средств, виртуальные средства воздействия (устрашения);

3. Non-military: финансовые методы, торговля, воздействие через ресурсы, методы дестабилизации экономики, регуляции, санкций, информационные и идеологические методы [12].

Очевидно, «победоносной» может быть лишь оптимизированная «гибридная война», интегрирующие все вышеуказанные направления и опирающая на квалифицированные кадры и подразделения власти.

Понимая лучше, чем в России, такую классификацию, например, китайские эксперты отмечают, что если США выигрывают в плане военных средств, окружая Китай базами, то Поднебесная более успешно осваивает две другие группы методов, завязанные на торговлю, инвестиции, экспорт. Поэтому в КНР придается особое значение таким целям, как расширение производства «серых» товаров, трансграничные слияния и поглощения, использование научного потенциала китайской диаспоры в США, активный промышленный шпионаж и другие методы воздействия на противника. Недавнее присоединение КНР к ВТО повысило эффективность ведения ряда торговых войн против США и Евросоюза.

В современном мире все более воюют интеллектом, умной техникой, высокообразованными кадрами. Потому у истоков успешной экспортной деятельности ряда лидирующих стран мира (Япония, США, Финляндия, Республика Корея, Израиль) находятся многолетние высокие затраты на НИОКР с учетом правильно избранных приоритетов промышленного развития (Доклад «Конкурируя за будущее сегодня: новая инновационная политика России» // ОПОРА РОССИИ. - «Бауман Инновейшн», 2010, 125 с.). Своя роль в этом процессе также принадлежит продуманной политике импорта новейшего технологического оборудования.

Удивительные, в частности, достижения гражданской промышленной политики показывает Южная Корея, где затраты на НИОКР к ВВП в 3 раза выше, чем в России и продолжают расти. Республика Корея производит чуть меньше половины всех новых кораблей мира по тоннажу. Одна только верфь «Hyundai» спускает на воду новое крупное судно каждые четыре дня. Корейцы стали влиятельными акционерами ведущих европейских верфей, где производят, например, десантные корабли типа «Мистраль», а также крупнейшие в истории круизные лайнеры класса «Oasis». В электронике флагманом корейской экономики стал «Samsung», обогнав таких мировых гигантов как «HP», «IBM», «Nokia». Показательно, что ряд университетов Южной Кореи ведут подготовку своих инженеров на английском языке. По информации, «Samsung» имеет эффективную систему корпоративной внешней разведки. Когда все это возникнет в нашей России? И появится ли в принципе?

Представляется, что Россия многие годы недооценивала растущую роль государства в открытой и тайной поддержке возможной экспансии нашего крупного и среднего бизнеса на мировых рынках (пример с проникновением в страны Африки и Латинской Америки). Можно полагать, что российская экономическая мысль нуждается в сближении с современной военной мыслью и создании аналогичной управленческой и информационной инфраструктуры [2].

Тематика новых «торговых войн» освещается в литературе по маркетингу товаров и услуг, однако сведение задачи лишь к конкурентной борьбе в торговых сетях не позволяет объемно понять суть современных торговых войн, в которых активно участвуют государственный аппарат с такими общенациональными министерствами как МИД, Минторг, Службы внешней разведки, а также специализированные международные организации (ВТО, ЮНКТАД) и подготовленные кадры из стран-учредителей. В России важно понять новые открытые и тайные принципы ведения стратегически важных экономических и торговых войн ближайшего десятилетия, приближающиеся к военным технологиям [2; 3].

Основу соответствующих управленческих технологий в военной сфере составляет деятельность национальных Министерств обороны (МО) с разветвленными функциями, включая внешнюю и военную разведку и выдачу оборонного госзаказа. Так, в России «оборонная безопасность» обеспечивается деятельностью Минобороны и его военной разведкой (ГРУ), а «национальная безопасность» - Федеральной службой безопасности (ФСБ) и Службой внешней разведки (СВР), которые являются заказчиками новой техники и материалов в системе оборонных предприятий и научных организаций. Велика роль сил МВД и созданных во многих странах МЧС.

Но где в России подобные особые и секретные управленческие структуры и функции применительно к высокотехнологичной гражданской промышленности, а также целевому развитию национальной науки и профессионального образования?

В войнах без прямого участия профессиональных военных большую роль играют особые наукоемкие технологии, часть которых хорошо описана применительно к «нетрадиционным войнам» (кибервойны, информационные, психологические, биологические и другие).

По оценкам первых лиц в руководстве страны (В. В. Путин и Д. А. Медведев), российские спецслужбы должны в большей мере обеспечивать конкурентоспособность крупного и среднего бизнеса и решать задачи интеграции страны в мировую экономику.

3. Новые внешнеэкономические миссии спецслужб России

Для осмысления проблемы следует обратиться, прежде всего, к базовому федеральному закону «О внешней разведке», который был принят Государственной Думой 8 декабря 1995 года и подписан Президентом РФ Б. Н. Ельциным 10 января 1996 года № 5-ФЗ (Собр. зак. РФ, № 3, ст. 143). Закон РФ имеет пять самостоятельных глав.
Традиционно внешняя разведка СССР и России имела преимущественно «военно-промышленную» ориентацию (атомные, ракетные, космические и другие секреты и работы потенциальных противников), что определяет многие нормы права. Однако это осложняет дальнейшее реформирование таких спецслужб.

Спецслужбы в мире имеют сложившиеся секретные методы и средства внешней разведки, контрразведки и ведения тайных секретных работ. Важнейшим ресурсом разведывательных служб ряда федеральных структур и частных крупных компаний являются хорошо обученные кадры. Другой особенностей секретной оперативной работы является формирование и действие агентурных сетей, члены которых формально не принадлежат к кадровому составу спецслужб, но могут получать по личным каналам ценную техническую, экономическую или иную информацию и далее передавать ее сотрудникам спецслужб [17].

В военной теории важная роль отводится предупреждению прямых боевых операций путем применения «специальных операций».

«Специальные операции — это военная деятельность, проводимая специально созданными силами, организованными, тренированными и экипированными для этой цели, использующими оперативную технику и методы, не схожими с конвенциальными, обычными силами. Эта деятельность организуется через военные операции, независимо от обычных сил или координации с ними, для достижения политических, психологических или экономических целей» [9]. В научной литературе термин «специальные операции» вышел за пределы военного дела (спецназа, партизанских диверсий и др.) и также применяется в сфере международных отношений [7; 11].

Применительно к мировому финансовому менеджменту (Financial Management), понимаемому как управление финансовыми действиями, денежными потоками с целью привлечения и поступления необходимого для дела определенного количества денежных средств в нужные периоды времени, а также их рационального расходования в соответствии с решаемыми задачами, программами, планами, реальными программами, специальные операции (Special Operations) трактуются в качестве целенаправленных усилий великих держав и влиятельных международных организаций по достижению безусловного приоритета в самом процессе осуществления глобальной и региональной политики, направленной на экспансию и преимущество в разделе сфер влияния, импорта и экспорта капитала и, главное, обеспечение тоталитарного диктата во всем, что касается ресурсов (стратегических, энергетических, человеческих, в первую очередь).

Для экономических, промышленных и торговых войн термин «специальные операции» может иметь также свое емкое содержание для наших Минэкономразвития и Минпромторга России. Однако здесь им нужна большая помощь со стороны Совета безопасности РФ, ФСБ и СВР.

Обратимся к книге, написанной профессионалами разведки бывшего КГБ СССР: Шаваев А. Г., Лекарев С. В. Разведка и контрразведка. Фрагменты мирового опыта и теории [17].

В кратком «Введении» содержательной по широте охвата деятельности внешней разведки книги есть примечательное замечание: «Многочисленные исследования работы разведки и контрразведки нередко страдают:

во-первых, «маятниковостью»;

во-вторых, рассмотрением отдельных эпизодов деятельности спецслужб вне контекста глубинных исторических событий и их истинной подоплеки;

в-третьих, отсутствием хотя бы попыток вычленить закономерности, характерные для развития такой значимой части государственного механизма, какой являются спецслужбы;

в-четвертых, отсутствием вскрытия противоречий как внутри самой системы государственной безопасности, так и в структурах государственного механизма в целом».

Но в наши времена было бы ошибкой слишком сильно привязывать цели внешней разведки и контрразведки лишь к военной/оборонной деятельности, о чем почти не сказали эти информированные авторы. Новые приоритеты развития науки и техники в России к 2020 году снова далеки от нужд эффективного высокосерийного производства гражданской продукции, способной выйти на мировые рынки и принести очень большую прибыль. «Роскосмос» упорно предлагает изучать Марс, хотя Россия имеет много технические не решенных задач в сфере недропользования, в том числе на дне Мирового океана. Появление дешевого сланцевого газа подрывает, казалось, прочные монопольные позиции «Газпрома» в Европе. Нефтяники России снижают эффективность своей деятельности из-за нехватки как технологических инноваций, так и транспортных проблем на Севере или в удаленной Восточной Сибири. Как доставить миллионы тонн нужных грузов для освоения новых месторождений в этих регионах? Может быть, сделать национальный рывок в транспортном дирижаблестроении [10]?

Представляется, что даже более эффективное развитие минерально-сырьевого и топливно-энергетического комплексов (МСК и ТЭК) России, особенно в части энергетики и роста производства редких и редкоземельных металлов, было бы более успешным при дополнительной информационной поддержке структур внешней разведки, а также с применением спецопераций. Взять хотя бы проблему наращивания в РФ производства ниобия или лития.

Новая инновационная политика и упрочнение позиции экономики России в мире требуют изменения приоритетов научно-технической разведки и контрразведки России и новых форм связей спецслужб СВР, ФСБ, ГРУ с высшей школой, отраслевыми и академическими НИИ, наукоемкими российскими компаниями. Также свои новые задачи множатся для экономической разведки.

С присоединением России к ВТО более важное место должно бы принадлежать протекционистской (защитной) деятельности государственного аппарата. Это касается стратегически важного наукоемкого бизнеса (включая и атомного, а также ряда секторов ВПК типа авиа- и судостроения, связи, транспорта), а также доступа к разработке отдельных крупных месторождений (нефти, урана, руд редких и редкоземельных металлов).

Здесь необходимо учитывать особенности современной конкурентной борьбы, прежде всего для крупного и среднего бизнеса в дорогостоящей наукоемкой экономике. Как видно из приведенной ниже классификации, особое значение приобретают:

1) средства, связанные с привлечением государственного аппарата к борьбе с потенциальными конкурентами, в том числе зарубежными (организация и финансирование НИОКР, стандартизация, экономический протекционизм, усложненность таможенных процедур и режимных ограничений, политическое давление, включая прессу, на производителей и потребителей);

2) средства, используемые на внутреннем рынке при участии государственного аппарата и относящиеся к экономической и научно-технической политике (стандартизация, организация госзаказов, вхождение в целевые научно-технические программы, региональная политика, специальные экономические льготы и санкции);

3) юридически наказуемые действия (подкуп, промышленный шпионаж, шантаж и т.д.), часть из которых применяется в практике спецслужб, а также служб корпоративной разведки и экономической безопасности.

При ведении возможных масштабных торговых войн на мировых рынках особенно важно комплексное участие государства.

В свою очередь переход России к «инновационной экономике» и наращиванию экспортного потенциала в условиях острой мировой конкуренции требует развития специализированных организационных структур по ведению торгово-экономических войн в ведущих министерствах и ведомствах страны, особенно в Минэкономразвития и Минпромторге. По мнения автора, их можно наименовать «Третьи отделы».

Однако мало иметь такие новые структуры. Их надо синтезировать в несколько крупных инновационных СПЕЦИАЛЬНЫХ ПРОМЫШЛЕННЫХ ПРОЕКТОВ.
Формирование и совершенствование российской экономической политики в XXI века предполагает усиление программно-целевого подхода с разработкой ряда специальных (конкурентных) сценариев возможных экономических и торговых войн на ближайшие годы.

Что прогнозируется в коммерческом секторе мировой промышленности (невоенной)? Мнения дискуссионные, но базируются на уже имеющихся прорывных научно-технических и технологических достижениях. Уже сегодня каждая страна имеет свой набор ресурсов и выбор целей развития. Соответственно возникает потребность применения программно-целевого подхода, составной частью которого должны стать некоторые важные спецпроекты и спецоперации. В этом отношении полезно вспомнить тайную советскую организацию работ по «Атомному проекту» (создание первой в СССР атомной бомбы) [4].

Куда же идти в новой особой промышленной политике России вне целей ВПК? Глобальный институт «McKinsey» в 2013 году опубликовал результаты своего коммерческого прогноза. Исследование выявило 12 технологий, которые к 2025 году с большой вероятностью окажут огромное влияние на нашу жизнь, деловую активность и мировую экономику. Возглавляет список мобильный Интернет. По данным этого исследования, к 2025 году совокупный глобальный экономический эффект от использования указанных 12 технологий составит от 14 до 33 трлн. долларов в год. Для сравнения, валовой внутренний продукт США в 2011 равнялся примерно 15 трлн. долларов.

Прогнозная коммерческая доходность некоторых новых достижений техники и технологий к 2025 году (виды деятельности и прогнозируемый годовой эффект, трлн. дол.):

1. Мобильный интернет - 3,7-10,8

2. Автоматизация умственного труда - 5,2-6,7

3. Интернет вещей - 2,7-6,2

4. Облачные услуги - 1,7-6,2

5. Робототехника - 1,7-4,5

6. Автономные и почти автономные движущие средства - 0,2-1,9

7. Геномика следующего поколения - 0,7-1,6

8. Хранилища энергии - 0,1-0,6

9. Трехмерная печать - 0,2-0,6

10. Материаловедение - 0,2-0,5

11. Новые методы разведки и добычи нефти и газа - 0,1-0,5

12. Возобновляемые источники энергии - 0,2-0,3

Конечно, есть вопрос, не является ли публикация доклада продуманной спецоперацией по дезориентации мировых конкурентов.

Но важнее иной вопрос: как и кто в России может среагировать на такие крупные мировые структурные сдвиги и угрозы национальной безопасности? Ответ: видимо, Совет безопасности РФ с опорой на администрацию президента РФ и правительство РФ при участии наших многоопытных спецслужб.

По мнению автора, Россия остро нуждается в научно-обоснованной сбалансированной системе стратегического управления и планирования, одной из законодательных элементов этой системы должен стать новый закон «О государственном стратегическом планировании» от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ. Однако сомнительно, что эти коммерческие гражданские прорывы могут быть реализованы нашей Военно-Промышленной комиссией, озабоченной лишь новой военной и специальной техникой, военными НИОКР и военной промышленностью.

Необходима особая организация работ как «мобилизационная» [4]. СПЕЦИАЛЬНЫЕ ПРОМЫШЛЕННЫЕ ПРОЕКТЫ должны бы реализовываться вне норм Гражданского кодекса РФ, особыми кадрами с высоким инженерным образованием, в опоре на лучший мировой опыт, с использованием всех средств внешней разведки и шпионажа, методов современной конкуренции. Здесь высокая цель должна оправдывать все возможные средства, без оглядки на некие запретительные нормы инновационной и деловой этики. Важно умело использовать и потенциал ГУИН для этого «интересного дела».

Согласно новой «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», разработанной под руководством секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева, Россия будет проводить «прагматичную внешнюю политику, исключающую затратную конфронтацию, в том числе новую гонку вооружений». Авторы стратегии полагают, что в мире обострится конкуренция за контроль над энергетическими ресурсами, что может привести к военному противостоянию с применением ядерного оружия. Разработчики документа рассчитывают, что в России сформируется «высокопрофессиональное сообщество спецслужб РФ». В итоге Россия может войти к 2020 году в пятерку мировых лидеров по объему ВВП. Однако угрозой экономической безопасности страны признана сложившаяся экспортно-сырьевая модель развития экономики РФ, «особенно уязвимая в условиях ее доступности для иностранного капитала и подверженности коррупционным схемам».

С учетом сказанного автор данной статьи предлагает свой «инновационный рецепт» для обсуждения.

Список литературы.

1. Балецкий Е. Технология войны // Минск: Юнипак. 2006, 140 с.
2. Бобылов Ю.А. О «торговых войнах» России в условиях мирового экономического кризиса // Бюллетень иностранной коммерческой информации, 2009, № 23, с. 2-3 и № 24, с. 2-4, 10.
3. Бобылов Ю.А. Корпоративная конкурентная разведка: тенденции развития за рубежом и в России // Менеджмент и бизнес-администрирование, 2009, № 2, с. 117-132.
4. Бобылов Ю.А. Атомная разведка СССР и организующая роль Л.П. Берия // Атомная стратегия XXI, 2011, № 56 и 57;
5. Бобылов Ю.А. «Двойные технологии» высшего образования для внешней разведки // Информационные войны, 2012, № 2, с. 93-102.
6. Бобылов Ю.А. О разведывательных миссиях реформируемой РАН с участием СВР России // Атомная стратегия XXI, 2013, № 85.
7. Колобов Алексей Олегович. Специальные операции в мировой политике (Механизм выработки и особенности осуществления на государственном и международном уровнях) : Дис. ... канд. полит. наук : 23.00.04 : Н. Новгород, 2005, 242 c. // dslib.net›glob-razvitie/kolobov.html);
8. Конина Н.Ю. Конкурентоспособность фирмы в глобальном мире // М.: Проспект, 2012, 368 с.
9. Концепция специальных операций по взглядам командования НАТО http://spec-naz.org/articles/analytics/kontseptsiya_spetsialnykh_operatsiy_po_vzglyadam_komandovaniya_nato/.
10. Лисов В.И. Грузовые дирижабли для недропользования. Нужен баланс между военным и гражданским производством в России // М., Экономические стратегии, 2014, № 3, с. 26-35.
11. Литвиненко А.В. Информационные спецоперации.
12. Марк Леонард. О чем думают в Китае (пер. с англ.) / М.: АСТ, 2010, 222 с.
13. Мильнер Б.З. Теория организации: Учебник. – 7-е изд. // М.: ИНФРА-М, 2008, 864 с.
14. Роговский Е.А. Глобальные финансовые и информационные угрозы: важность учета в государственном управлении // Менеджмент и бизнес-администрирование, 2013, № 3, с. 6-21.
15. Роговский Е.А. Кибер-Вашингтон: глобальные амбиции. Международные отношения, 2014, 848 с.
16. Семин Н.Л. О некоторых проблемах взаимодействия спецслужб США и крупного бизнеса. Менеджмент и бизнес-администрирование, 2012, № 2, с. 146-157.
17/ Шаваев А.Г., Лекарев С.В. Разведка и контрразведка. Фрагменты мирового опыта и теории //М.: Издательская группа "БДЦ-пресс", Москва, 2003, 544 с.