Состояние современной науки и многих областей «современной» техники, вылизывающей идеи сто и двухсотлетней давности, в отношении нано-науки можно вполне охарактеризовать известной фразой прекрасного комического актера Филлипова. И если соскрести социальную скорлупу с видных учёных, то, думаю, мы увидел тоже их либо незнание, либо нежелание глубоко вникать в суть этой проблемы, т.к. это подставить их же многочисленные отчёты о «гигантских» достижения в области НАНО.

Но дух истинного учёного иногда прорывается наружу. Как в том же случае ПОСЛЕ получения Нобелевской премии по медицине в дежурной речи лауреата он «провопил» (шёпотом): «Человечество не знает что такое рак, а пытается его лечить. И всё дело в том, что можно выбить деньги на разработку лекарства от рака, но нельзя получить ни цента на решение проблемы рака. И регулярно кто-то выбивает гигантские деньги на изготовление панацеи от рака, которая, года через два выясняется, не только не помогает, но и вредит, но даже на строгое разделение совокупности признаков нескольких болезней от того, что записывают в рак в инструкциях для лечащих врачей, денег не получишь».

Этот пример, естественно, более строго, чем Филлипов, характеризует и состояние не только медицинской науки. «Видные» учёные регулярно получают гранты по нано-физике, нано-химии и прочим нано, по которым прекрасно отчитываются слегка прилизанной (на уровне нано-фразеологии) эклектикой. А «наивные» невидные (по современным денежным понятиям – не сумевшие купить себе видность тем или иным способом), даже если что-то и накопали фундаментальное в области НАНО, то нередко и опубликовать это в официальных научных журналах не смогут, т.к. те подведомственны «видным». А гранта на решение проблемы НАНО, невидные, естественно, никогда не получат. И здесь почти стандартная ситуация: невидный упрётся в претензию: «Да кто ты такой, чтобы получить деньги на копание в глубинных проблемах?» При этом вопрос относится даже не к предшествующим научным достижениям невидного (которые, естественно, в нынешней ситуации тоже обычно не видны), а к положению невидного в одном их кланов, делящих денеги (в которые невидный, естественно, в нынешней ситуации не входит).

Я лично с этим первоначально столкнулся, когда, зайдя на открытую страничку Самсунга подал проект «Нано-термоЭДС» и, когда мой проект победил, не был представлен институтом корейской делегации, приехавшей не столько для подписания договора, сколько для решения уже согласованных нами рабочих вопросов в расширенном составе: руководитель отдела, главный технолог отдела, заведующий лабораторией на Самсунге, в которую, я договорился, пойдёт часть денег гранта для выращивания новых образцов, и технолог этой лаборатории. О возмущении корейцев, когда им представили с российской стороны делегацию академических чиновников без автора проекта, я узнал из письма от корейцев.

Но не это, не этот конкретный случай является «камнем преткновения» конкретно нано-науки, а то, что я оказывается нечаянно чуть не «нарушил» систему деления нано-денег: возле кабинета Жореса Алфёрова, оказалось, была построена длинная очередь, кому он позволил подавать проекты на Самсунг. Я знал его в молодости как толкового мужика, и мне даже жаль что застойный период науки и его превратил из учёного в «видного» интригана (в этом плане Мише Ковальчуку или тому же Андрею Фурсенко, с которыми тоже приходилось сталкиваться лично, «переходя» в интриганы и терять было нечего). Но он не господь бог, а даже Абрам Фёдорович Иоффе когда-то не разглядел суть работ гениального Лосева и не взял его на работу. Поэтому клановая политика упомянутых «видных», в частности Алфёрова, который перекрывал кислород всем не из его отдела (со мной не только в этом случае, а знаю немало примеров и с другими) сказалась и на его собственном понимании проблем нано-физики. И не случайно даже корреспонденты РБК, ни его россказнями о НАНО, ни аналогичными россказнями Миши Ковальчука не были удовлетворены и натолкнувшись в интернете на мои «понятные» комментарии попросили меня дать интервью. А получив международную награду за статью с этими интервью, попросили написать несколько статей о НАНО так, чтобы и академикам стало понятно «что это такое и с чем его едят». И я думал, что взятые на себя обязательства уже выполнил и перевыполнил.

Честно скажу, возвращаться к уже написанному не шибко люблю, так как у меня ещё масса не решённых научных проблем, которые хочется успеть решить, а для этого приходится ценить время, которого отдельному индивидууму выделено немного. Когда Миша Ковальчук блефанул и сказал, что все, по крайней мере, устные доклады на CG2000 будут опубликованы в «Поверхности», а «Поверхность на два года закрылась, по её открытию мне привезли две мои поданные в оргкоммитет работы (по устным докладам), чтобы я срочно провёл их корректуру. Но я взялся корректировать лишь одну. Я сказал, что написание статьи это сродни решению математической задачи и после временной задержки, я вынужден буду её вновь решать и сейчас берусь лишь за одну из статей. У меня много новых задач в процессе решения. Поэтому и на просьбу написать ещё одну статью конкретно о НАНО я откликнулся без энтузиазма. Вроде бы по вновь поднимаемым вопросам я уже своё мнение высказал и если моё мнение по этим вопросам интересует, то просто надо внимательнее перечитать уже написанные мною статьи и либо его принять, либо написать опровержение. Так, опровержений логики моих рассуждений, скажем о графене, я не видел, а тратить своё время на повторение «попка-дурак» я не намерен. Так и по многим другим проблемам, поднятым в моих статьях.

Здесь, наверное, уместно сравнение с ситуацией в политике, в которую я на некоторое время вернулся из-за катастрофических и циничных психологических воздействий перестройщиков на сознание моего народа. Как я уже говорил: «Опыт Белой Гвардии показывает, что воевать против собственного, пусть даже одураченного перестройщиками, а не воодушевлённого ленинскими идеями народа, всё равно бессмысленно». Так и против моего «научного народа» сейчас «воевать» (жёстко доказывать свою правоту) бессмысленно. С кем «воевать»? С нищими стариками - научными сотрудниками, смирившимися с самым низким сейчас в обществе социальным статусом (по зарплатам гастрбайторы)? С академическими чинушами разных мастей, которые сжались в страхе перед близкой ликвидацией Российской Академии «как класс». С маленькими стайками привилегированных юнцов около «видных» учёных? По разным причинам с ними не воевать, а пожалеть их надо. Стариков – научных сотрудников за социальное унижение и нищету. Академических чинуш за потерю человеческого достоинства ради мало-мальски приемлемой зарплаты (или надбавки аж в 40 тысяч за то, что не сбросили мантию академиков). Обманутых «видными» юнцов за потерю лучших лет малой человеческой жизни на «стажировку» по руководством холуйствующих перед властью проходимцев, а не учёных (не холуйствующие старые академики оказались в положении не намного лучше рядовых научных сотрудников и юнцы при них не «порхают).

Но не откликнуться на просьбу вновь вернуться к НАНО, раз вопрос этот поднят, тоже был бы не правильно. Хотя я его и не забывал в своих статьях, но чаще как одна из промежуточных «точек» в МАСШТАБНОЙ ЗАКОНОМЕРНОСТИ различных явлений от вселенной до кванта пространства-времени. Но фокус в том, что каждая такая промежуточная «точка», в том числе и «нано-точка» это некий «объём», описываемый своими законами на базе своих инвариантов. И в этом плане изначальный скептицизм многих физиков к речам (чаще всего – спекулятивным) о НАНО связан с тем, что есть одночастичные модели, классические и квантовые, которые относят к области исторически названной микромасштаб и есть многочастичные модели, которые описывают макроскопику. И есть достаточно строгое обоснование, как скажем «Статистическая Термодинамика», установленных связей между марко- и микро- процессами.

Когда-то создание нейтронной бомбы американцами вызвало у нас небольшой переполох: неужели им удалось сделать устройство на базе расщепления элементарных частиц? Но всё оказалось прозаичнее – была сделана «обычная» атомная бомба с высокой плотностью излучаемых нейтронов. Для уничтожения людей с сохранением материальных ценностей (асимптотический предел мечтаний буржуя).

В этом плане НАНО выглядело просто изначально как некая спекуляция на незнании обывателем того, что то название МИКРО исторически было сначала привязано области пространства порядка микрона, а затем перенесено и на область пространства несколько ангстрем (размер атома). Если бы физики, выйдя на этот масштаб, и в свои головы, и в головы обывателя вложили название Ангстремомир, то и обыватель бы легко понял что новое скрыто за НАНО, и многие «физические» работы не содержали бы бредятину просто из-за путаницы масштабов или непонимания к какому масштабу надо привязывать тот или иной объект. Т.е. элементарное невежество привело к «переоткрытию» слова НАНО (как чего-то мельче Микромира), также как элементарное невежество потом привело к «дополнительному открытию» слова графен (как якобы двумерного графита – просто построенная когда-то примитивная, ошибочная модель графита как двумерного материала была логически доведена до одноатомного слоя). Но Наномир это не что-то мельче Микромира, а просто размер пространства порядка нескольких единиц или десятков наномеров. Как километрами удобнее измерять расстояние между городами, так между мелкими, меньше микрона, элементами микроэлектроники удобнее измерять расстояние в нанометрах. И «грамотеи», знающие о нанометрах, ходили с гордо поднятыми над обывателями головами, которым алфёровы/ковальчуки вешали лапшу на уши.

Есть и второе, что прибавляло грамотеям гордости. Повторюсь: «И есть достаточно строгое обоснование, как скажем «Статистическая Термодинамика», установленных связей между марко- и «микро»- процессами». Абсолютизация этих связей и добавляла гордости «знатокам». Мол, что в области, которую невежды назвали Наномиром, а, на самом деле, промежуточной между Микромиром (который правильнее, повторюсь, Анкстремомиром) и Макромиром, всё уже установлено. О сомнениях корифеев - авторов моделей этих связей, говоривших: «Ох, не нравится мне эта Физика Твёрдого тела: берутся одноатомные модели и ими описывают свойства макроскопических объектов», знатоки не знали, а о собственных сомнениях, когда теория «попадала» в эксперимент не более чем на 10%, знатоки помалкивали, иначе не защитить научную степень и прочее. Но и соединение в одном масштабе точки А и В прямой линией не всегда соответствует дороге, проложенной по тропинке, по которой быстрее всего дойдёшь. И уменьшение масштаба объекта в миллион раз (от микрона, до ангстрема) совсем не обязательно даст зависимость свойств объекта в виде прямой линии, проходящей через точку, соответствующую макроскопическому состоянию и через ноль. А статистическое обоснование макро-термодинамики на базе «микро»-частиц именно эту «прямую линию» и даёт, как даёт экспоненциальная вольт-амперная характеристика диода прямую линию проходящую через ноль при напряжениях меньше kT.

В плане изменения масштаба на несколько порядков очевидно, что прямая линия это очень грубое приближение, и уже на объектах микронного масштаба далеко не всегда теория, соединяющая ноль с метром прямой линией, совпадала с экспериментом. И, из тех же масштабных соображений, трудно было ожидать при уменьшении размера объекта ещё в тысячу раз справедливости линейной связи нуля с метром – сам нано-масштаб при построении линейных связей изначально причисляли к нулю линейной шкалы. Так что даже элементарная математика и логика говорит о том, что какие-то самостоятельные, соответствующие именно этому нано-масштабу процессы происходят. И одного того, что точно установлено, что именно на этом масштабе возникла жизнь, которая никак не описывается линейной связью нуля с метром, достаточно, чтобы понять, что и на этом масштабе описание процессов возможно и необходимо собственными инвариантами.

При таком подходе и биологию, и зоологию, медицину и много другое можно сделать строгими науками на базе фундаментальных законов и нано-инвариантов. Можно и нужно ориентировать нано-разделы этих наук не на бессмысленное, на мой взгляд, прецизионное, но убивающее всё живое рассматривание отдельных атомов и молекул с помощью многокилометрового рентгеновского лазера (чем сейчас прикрывают его отладку как боевого), а на рассматривание инвариантных, остающихся ещё на этом масштабе принципиально неразличимыми неживых, возможно уже живых частиц.

Полагаю, что принципиально неразличимые неживые нано-частицы станут объектами нано-химии, которая тоже методически будет иметь, как инструмент, аналог матфизики, позволяющий, решив уравнение на базе закона взаимодействия принципиально неразличимых частиц нано-масштаба найти способ само-формирования объектов большего размера. Многое из того, что я перечисленное, думаю, уже делается, но с использованием другой терминологии и без общей предложенной систематизации. А предложенный подход и позволит избежать путаницы и ошибок, когда закономерности одного масштаба применяют не там. Кроме того, на описанных мною примерах «непричёсанной физики» я ранее показывал, что и на одном масштабе «разъехавшиеся» фрагменты физики не помогали, а мешали нахождению фундаментальных закономерностей и их использованию.

Ну и наконец, конкретно физики, без развития которой, думаю, невозможно и развитие всех перечисленных нано-наук. Верхняя граница НАНО в физике определяется масштабом, на котором перестаёт работать макроскопическая термодинамика, а начинает работать локальная. Эту локальную термодинамику, которую, на мой взгляд, справедливо назвать пригожинской, думаю также ещё предстоит построить, т.к. сам Илья Пригожин и не полностью её вычленил из макротермодинамики, и не до конца сам осознал своё открытие производства локальной энтропии, и находился под жёстким прессингом «знатоков», «требующих» соответствия его публикаций линейной связи макроскопической термодинамики с нулём.

Применительно же к физике электронных процессов верхнюю границу НАНО я как раз и исследовал с помощью термоэлектрических измерений, и она определяется длиной свободного пробега электронов. И ниже этой границы, уже в области НАНО и работает предложенная мной модель баллистического движения электронов над потенциальным барьером. Эта попытка строгого описания движения потока электронов не за счёт аддитивных вкладов отдельных независимых электронов, а за счёт пространственных переходов между квантово-механическими рассчитанными их зонами на границах барьера. Конечно при этом надо учитывать влияние размерного эффекта и на сами используемые электронные зоны, трансформацию которых я проверил «тупым» (аддитивным) складыванием атомных потенциалов в кубике с ребром от одного атома до 3000 (до 1 мкм). Но использованные модели и полученные закономерности это, конечно, пока не есть фундаментальные законы Наномира. Однако они указывают, где и как их искать. В частности, расширение феноменологии термоэлектричества объединило его с теорией p-n перехода.

И так, на мой взгляд, ведущиеся сейчас на нано-масштабах физические и другие исследования находятся пока на уровне ощупывания Наномира и поиска эмпирических закономерностей, которыми заменяют прямую линию между Ангстреммиром и Макромиром. И если вернуться к названию, к поставленной задаче, то ответ таков: «Фундаментальной нано-науки пока нет, но она в процессе формирования, в сфере Сознательного Знания происходит заполнение бреши между описанием Ангстреммира и Макромира. Эта динамика и есть расширение Сферы Сознательного Знания, то бишь Наука.

Но от фундаментальных представлений о Наномире мы пока далеки. И вялый процесс их формирования проистекает во многом из-за потери научных приоритетов в самой науке.