Олег Фиговский, член Европейской академии наук, президент ассоциации изобретателей Израиля, член Центрального правления Нанотехнологического общества России, главный редактор журналов SITA (Israel) и RPCS (UK).
Объявленная руководством России модернизация практически невозможна без инноваций, внедрения новых технологий, в основном – зарубежных. «Нельзя рассчитывать на то, что российские умы вдруг да заработают на всех направлениях, во всех отраслях и немыслимым рывком догонят и перегонят развитые страны, как когда-то во времена Хрущёва пытались догнать и перегнать США по производству молока», – пишет Юрий Бакланов в своей статье «Инновации плюс модернизация». Далее он говорит, что помнит, как тогда в его деревне пели неизвестно кем придуманную саркастическую частушку: «Мы Америку догнали по надоям молока, и по мясу бы догнали, хрен сломался у быка». И продолжает: «Да простят мне читатели подобную вольность. Но об этой частушке приходится вспоминать, когда слушаешь теоретические рассуждения-байки о возможности совершить стратегический прорыв в технологиях и экономике всего за 10 лет. Серьёзные учёные предупреждают, что за такой период возможно разработать и испытать что-то новое, но организовать массовое производство и завоевать рынки сбыта – вряд ли. Тем более в высокотехнологичных отраслях, поскольку они уже давно развиваются в других странах, где наука и практика не стояли на месте. Поэтому инновационный проект «Сколково», предложенный президентом Дмитрием Медведевым, очень важен для будущего страны. Правда, и здесь мы отстаём от таких развивающихся стран БРИКС, как Китай, Бразилия и Индия, где уже более десяти лет успешно работают инновационные центры недалеко от Пекина и в Бангалоре. Индия ощутила недостаток в квалифицированных кадрах и создала 15 новых федеральных университетов, пригласила обратно в страну 70 докторов наук, треть из них уже вернулись. И ставит амбициозные цели: по объёму инновационной продукции в программном обеспечении и биотехнологии обогнать ведущие государства мира».
О безнадёжном отставании российской науки свидетельствуют только что опубликованные данные о рейтинге основных университетов мира. Впервые ни один российский университет не входит даже в число первых 200 университетов в мире. Конечно, преобладают университеты США, Великобритании и Японии; их в первой двадцатке соответственно 14, 3 и 2. Есть в числе ведущих университетов и израильские. Израиль сегодня является самой технологичной страной планеты и бесспорным мировым лидером по объему инвестиций в развитие науки. За последние 15 лет только расходы государства на проведение различных научных исследований выросли на 164% и достигли весьма существенной доли госбюджета – 24 млрд. шекелей. Темпы роста инвестиций в науку в конце ХХ – начале ХХI века в Израиле были даже выше, чем в Ирландии и Финляндии – двух странах, совершивших в этот период мощный технологический рывок. И результаты этой государственной политики налицо – израильские ученые ежегодно публикуют в различных научных изданиях мира в среднем 1549 статей в расчете на миллион жителей страны. Для сравнения: в США ежегодно публикуется 900 научных статей на миллион населения, в странах ЕС – 729 статей. 2.74% всех выходящих в мире статей по математике и 2.22% статей по компьютерным наукам принадлежат перу ученых Израиля – страны, которую с трудом можно разглядеть даже на самой крупномасштабной карте мира. Ну, а что касается такого главного критерия качества научных работ, как цитируемость, то по этому показателю израильские ученые давно обогнали своих коллег из всех стран мира. Первое место в мире держит Израиль и по числу ученых на каждые 10000 госслужащих. В Израиле этот показатель равен 140, в то время как в США на каждые 10000 госслужащих приходится только 83 ученых, в Японии – 80, в Германии – 60, а в Швейцарии – 55. Согласно той же статистике, Израиль занимает сегодня 3-е место в мире по числу регистрируемых патентов в доле населения, занятой в высокотехнологичных областях, а по уровню внедрения высоких технологий в сельское хозяйство – 4-е место в мире.
Остановимся на ряде новейших разработок израильских ученых. Так, израильская компания Polymate создала принципиально новую технологию получения нано- и микромембран. В настоящее время используются методы, основанные на облучении полимерных плёнок потоком тяжёлых заряженных частиц с последующим вытравливанием сквозных каналов высокотоксичными растворителями. В предложенной новейшей технологии аналогичные треки создаются методом сверхглубокого проникновения (SDP-метод) – путём воздействия на полимерный материал насыщенного раствора соли с помощью направленного взрыва с последующим промыванием дистиллированной водой. Новый технологический процесс удешевляет производство нано- и микромембран более чем в три раза и делает их доступными не только для разделения компонентов крови (основная область их применения), но и для очистки питьевой воды.
Израильские кибернетики сообщили, что им удалось разработать иммунную систему для компьютеров, позволяющую успешно бороться с вирусными эпидемиями в Интернете. Как известно, все современные антивирусные программы опознают только «знакомые» вирусы, поэтому вирусные атаки, увы, до сих пор всегда опережали ответные действия серверов, контролирующих сеть. Некоторые особо злостные и быстро распространяющиеся вирусы до того, как они были обнаружены, успевали нанести колоссальный, исчисляемый суммарно миллионами долларов, ущерб – и компаниям, и индивидуальным пользователям компьютеров. Предложенная израильскими учеными «иммунная система» для компьютеров основана на создании в Интернете подсети, состоящей из «компьютеров-ловушек» (honeypots). Эти компьютеры будут «заманивать» вирусы, автоматически их анализировать и распространять по всей сети средства защиты. «Ловушки» должны быть связаны между собой отдельными защищенными каналами. При обнаружении атаки на одной из «ловушек» остальные будут моментально оповещены и начнут работать как центры распространения обезвреживающего кода. Моделирование показало, что чем больше сеть, тем эффективнее работает эта схема. Например, если в сети будет 50 тысяч узлов (компьютеров), и только 0,4% из них «ловушки», вирусы успеют захватить не более 5% сети, а затем будут остановлены «иммунной системой». Для сети с 200 млн. узлов при той же пропорции «ловушек» заражение составит всего 0,001%. Кажется, такого удара по их самолюбию создатели компьютерных вирусов просто не переживут…
Ещё в 2006 году в Израиле был произведен запуск ракеты принципиально нового типа – с хорошо знакомым человечеству простым реактивным двигателем, но работающим на твердом топливе и способном развивать даже более высокие скорости, чем турбореактивный двигатель. Больше пяти лет работали над созданием этой уникальной, не имеющей аналогов в мире ракеты студенты хайфского «Техниона», но, по мнению специалистов оборонного концерна «Рафаэль», который осуществлял ее запуск, результаты этой работы превзошли все ожидания. Дело здесь в уникальной конструкции двигателя, который, по мнению авиастроителей, позволяет создать принципиально новый вид «супер-сверхзвуковых самолетов». Такие самолеты будут лететь в 5-10 раз быстрее звука и при этом потреблять в 3-4 раза меньше топлива, чем обычный ракетный двигатель. Правда, пока новый двигатель включается лишь при скорости, как минимум в два раза превышающей скорость звука. В связи с этим при запуске ракеты был использован обычный турбореактивный мотор, а созданный хайфскими студентами твердотопливный двигатель включился лишь в верхних слоях стратосферы. А в ближайшее время Израиль намерен запустить первый искусственный спутник с... борта обычного самолета. С точки зрения всех авторитетов в области космонавтики, идея выглядит просто безумной – никто еще не запускал спутники с самолетов, всем известно, что для этого нужна мощная ракета-носитель. Но в Израиле, похоже, возможно все. И в мире к этому начинают постепенно привыкать.
Изобретение одноразовых детских подгузников, хотя и избавило пап и мам от необходимости стирать и гладить пеленки, но обернулось самой настоящей катастрофой для окружающей среды. Дело в том, что при их производстве используется абсорбент, изготовленный на основе акриловой кислоты. Опасность для ребенка сведена к нулю, но остается нерешенной другая проблема: акриловая кислота разлагается в природе только через 500 лет. Учитывая гигантские масштабы производства и использования подгузников, нетрудно представить, сколько опасных химикатов накапливается на свалках. И только израильская компания «Exotech» решила эту проблему – ее специалисты разработали новый полимер, который не менее эффективен, чем тот, что используется в подгузниках сегодня, но при этом совершенно безопасен для окружающей среды. Новый полимер получил название «этиленбиарамид» (EBS). Он обладает высокой абсорбирующей способностью и при этом полностью разлагается в природных условиях за два месяца. Кроме того, он дешевле в производстве и не представляет опасности для здоровья человека. При этом замена акриловой кислоты на EBS не требует никаких изменений в технологии производства подгузников, и цена внедрения нового компонента практически равна нулю. В ближайшее время компания «Exotech» намерена построить в Израиле небольшой завод по производству этиленбиарамида. По расчетам, вложения окупятся в первый же год: на строительство завода требуется 2.5 миллиона долларов, а уже сейчас общая сумма заказов, полученных компанией на производство EBS, превышает 10 миллионов долларов.
Как пишет профессор Георгий Малинецкий, известие о том, что РОСНАНО в очередной раз приняла решение о закрытии двух десятков инвестпроектов по созданию отечественных производств продукции, в основу которой положены нанотехнологии, изрядно всколыхнуло общественность. И особой радости от того, что бюджет «сэкономил» около 30 млрд. рублей почему-то не возникло. Он отмечает, что, в свое время, многих студентов, исследователей, инженеров порадовал и, где-то даже, обнадежил факт создания «Роснанотеха»: «Что-то делается. Значит и мы двинулись к высоким технологиям», – часто приходилось слышать такие мнения. То, что внимание общества, властей, предпринимателей, ученых оказалось привлечено к классу технологий, которые, видимо, сыграют очень важную роль в VI технологическом укладе, было отрадно (тогда, по данным социологов лишь 2% граждан России представляли, что такое нанотехнологии, и такое положение дел надо было менять. Сегодня 78% юношей и 69% девушек – выпускников школ это слово знакомо, но его смысл знают лишь 40% молодых людей). Результат же этого проекта (как и других программ такого типа) определяется тем, насколько точно и реалистично продумана стратегия, определена цель и точно выбран путь её достижения. Известно, что доля России на мировом рынке нанотехнологической продукции сейчас крайне мала (оптимистический прогноз – 3% к 2015 году). Естественно спросить себя, с какой продукцией мы оттесним кого-нибудь из лидеров и за счет каких конкурентных преимуществ (если уж говорить на экономическом языке, который предпочитают в РОСНАНО). На этот вопрос нет ответа. Другой вопрос, ещё более острый. Посмотрим, в каких отраслях используются достижения нанотехнологий. Этих отраслей в силу междисциплинарности нанонауки, наноинженерии, нанотехнологий много. Нанотехнологии, вообще говоря, выступают как приправа к основному блюду. Но этого-то блюда, самих отраслей, в России-то пока и нет. Поэтому, решив готовить нанотехнологическую приправу, надо определить какую отрасль параллельно следует создавать. Это соображение всегда следует иметь в виду, анализируя процессы, происходящие в российском «нанотехе», когда без соответствующего финансирования остаются многие перспективные разработки, оказавшиеся «в безвоздушном пространстве» - без опоры на индустриальную базу, создание которой, вообще говоря, далеко выходит за рамки задач и РОСНАНО и других инвестиционных институтов нанотехнологий.
А в США программа развития нанотехнологий имеет четкую целевую направленность с тех времен, когда Барак Обама выдвинул «Энергетическую инициативу США». В соответствии с ней акцент должен быть сделан на солнечной энергетике. Огромные пустыни Аризоны и Невады должны быть покрыты солнечными батареями. В соответствии с выдвинутым планом 69% всей электроэнергии и 35% всей тепловой энергии к 2050 году должны быть обеспечены солнечной энергетикой. Именно под это будет, в первую очередь, «заточена» американская нанотехнологическая программа. Стоимость этого проекта – более $500 млрд., из которых $150 млрд. намечены на этот президентский срок. Поэтому и не удивительно, что представители и РОСНАНО, и «Сколково» зачастили в США. Так, по результатам визита в США президента Фонда «Сколково» Виктора Вексельберга был подписан Меморандум о российско-американском сотрудничестве в сфере инноваций. С американской стороны документ подписал Госдепартамент США, с российской стороны – Минэкономразвития РФ и Фонд «Сколково». Визит представителей Фонда в Силиконовую долину был также ознаменован подписанием важных соглашений с двумя крупными американскими компаниями. В стратегическом документе, подписанном с корпорацией Cisco, конкретизированы совместные планы по проведению научных исследований и разработок, в частности предусматривается увеличение инвестиций корпорации в российский проект – на это будет выделена значительная часть от суммы в размере 1 млрд. долларов, которую Cisco намерена инвестировать в российские инновации. Так, корпорация планирует создать в Сколково центр НИОКР. «В данном проекте, как и во многих других, «Сколково» выступает в качестве государственного гаранта выполнения условий контракта и «поставщиком» молодых и талантливых ученых для наших бизнес-партнеров», – уточнил Виктор Вексельберг. Фонд также подписал соглашение с одной из крупнейших и старейших в Силиконовой долине венчурных компаний Bessemer Venture Partners (BVP). Согласно этому документу, BVP в течение ближайших двух лет обязуется вложить $20 млн. в технологические проекты, разрабатываемые компаниями – участниками «Сколково».
Как справедливо говорят российские учёные, в России кто-то успешно пилит бюджет без видимых успехов и достижений, а частный бизнес, если он отлажен, боится инноваций, которые требуют серьёзных инвестиций и порой, без основательной проработки запросов рынка, очень рискованны. Поэтому на Западе и занимаются инвестициями в создание и производство инновационной продукции не госкапитал, как у нас, а частные венчурные фонды. По мнению известного профессора из Нью-Йорка Нуриэля Рубини, высказанного им в Давосе, «русские в большом проигрыше», он даже предлагал исключить нашу страну из БРИКС, поскольку Китай за последние годы нарастил производство на 31 процент, Индия – на 26 процентов, Бразилия – на 11 процентов. У России, как подсчитали зарубежные экономисты, за 2008-2011 годы вышел ноль прироста. Следует признать, что 10 лет для модернизации такой огромной страны, отстающей в большинстве отраслей, – слишком малый срок для того, чтобы уверенно войти в строй инновационно развитых держав, или, как говорят российские учёные, вскочить в последний вагон уходящего поезда в самый последний момент. В частности, профессор Георгий Малинецкий считает, что Россия, в отличие от постиндустриального общества, пропустила четвёртый технологический уклад и, минуя пятый, в котором бурно развивались электроника, автомобилестроение, компьютерные технологии, собирается войти в шестой. Реально ли это? Возможно ли, обладая тридцатью процентами мировых природных богатств и производя всего 3 процента мирового ВВП, значительно и достаточно резко увеличить эту долю на мировом рынке? И в первую очередь за счёт наукоёмких технологий: нано- и биотехнологий. Малинецкий считает, что это очень сложно в силу трудных природно-климатических условий страны, отсутствия «локомотивных» отраслей. Вот и РОСНАНО, имея ограниченное количество научных разработок, вкладывает 380 миллионов долларов в американскую фармацевтику, поскольку Анатолий Чубайс отлично понимает, что в США разработки внедряются гораздо оперативнее и быстрее окупаются. Работая с зарубежными партнёрами, можно вывести ещё одну отрасль в разряд инновационных, определяющих стратегическое развитие страны.
Но чтобы развивать эти отрасли, нужны, грубо говоря, мозги. В США действуют, кроме всем известной «Силиконовой долины», 50 мозговых центров. В Германии только в земле Нижняя Саксония больше научных центров, занимающихся биотехнологией, чем во всей России. По объёму ВВП эта территория, будь она самостоятельным государством, могла бы занимать 18-е место в мире. Причиной тому является повышенное внимание к науке, поддержка инновационных проектов.
Как отмечает Юрий Бакланов,о состоянии прикладной науки в нашей стране более всего говорит резкое отставание разработок именно инновационного уровня. Достаточно сравнить количество патентов, полученных всеми российскими компаниями за год, с числом патентов, полученных ведущими мировыми концернами. Только японская компания «Panasonic», китайская ZTE, нидерландская «Philips» и другие мировые лидеры патентуют в несколько раз больше изобретений и новых технологий, чем вся Россия. От компаний США в этом отношении мы отстаём в сотни раз. По сравнению с СССР количество инноваций в России снизилось в 15 раз. Если в последние годы Китай увеличил количество запатентованных инноваций на 30 процентов, то Россия – на столько же снизила. Пятимся назад, вопреки заявленной в 2010 году новой стратегии модернизации. Малое количество патентов, конечно, ещё не означает, что у российских учёных нет разработок мирового уровня. Есть, но их патентуют за границей, поскольку часть исследований учёные вели на деньги зарубежных компаний, и теперь, чтобы внедрить собственные же разработки, надо выкупать патенты у зарубежных компаний, которые вовремя подсуетились, чтобы загрузить мозги, в том числе финансами, нашей продвинутой научной элите.
Надо отметить, что руководители страны, хотя и с некоторым запозданием, но всё-таки приняли очень правильное решение ответить на вызовы времени, провести, по сути, технологическую и техническую революцию в промышленности, сельском хозяйстве и других отраслях. Без этого наше отставание от развитых и даже развивающихся стран станет всё более увеличиваться. Как отметил в одной из своих статей Владимир Путин, мы имеем глобальную неконкурентоспособную экономику, поскольку производительность труда у нас в 3-4 раза ниже, чем в развитых странах. И если разрыв будет расти, а природные запасы – истощаться, страна может оказаться на задворках мировой экономики в качестве постоянно действующего сырьевого придатка. Этого ни в коем случае допускать нельзя. Именно поэтому придётся одновременно заниматься инновациями и модернизацией. Плохо, что вместо реальных дел начинается, как обычно в России, кампанейщина, нечто вроде соцсоревнования, кто больше инновационной продукции произвёл и реализовал. Причём слово «инновации» применяют порой и чиновники, и пресса, или не понимая, или искажая его смысл, выдавая за инновационную любую новую продукцию, которая появляется в том или ином регионе. Наиболее удачно сформулировали смысл инноваций зарубежные учёные Брайен Твисс и Борис Санто. Они определяют их как практическое использование идей и изобретений, которые приводят к созданию лучших по своим свойствам изделий и технологий, что может принести добавочный доход. Иными словами, это не простое перемещение технологий и изделий из одной страны или региона в другие, а новые научные идеи, которые должны пройти относительно долгий путь от испытаний, разработки и изготовления опытных образцов до серийного выпуска, если в них есть потребность на рынке и они являются конкурентоспособными. И надо отчётливо понимать, что российский бизнес не заинтересован в инновациях. Именно об этом писал и Владимир Путин в своей статье «Нам нужна новая экономика»: «Надо преодолеть инерцию крупного отечественного капитала, который, прямо скажем, отвык от инновационных проектов, от исследований и опытно-конструкторских работ». Именно поэтому на Западе внедрением инноваций занимается венчурный капитал: где-то риски оправдаются, а где-то нет. В России основные инвестиции в научные разработки делает не частный бизнес, а государство, что и тревожит руководителей страны. Даже в научном центре «Сколково» не отлажена система взаимодействия науки и инвестиционного бизнеса, по некоторым публикациям, уже наблюдаются примеры откатов. А ведь именно такая порочная практика частично и отбросила Россию по условиям ведения бизнеса на 120-е место в мире, которое Владимир Путин хочет изменить за несколько лет на 20-е. А то в прошлом году из России, по данным Минфина РФ, выведено за рубеж почти 85 миллиардов долларов, которые могли бы быть инвестированы в российскую экономику.
Да и есть ли в России передовые нанотехнологии? Когда РОСНАНО, пишет журнал «Огонёк» в статье «Запатентованный бред», стало собирать заявки на изобретения, то из двух тысяч якобы инноваций были отобраны только 120. Остальное – сплошная «нанохрень», на которую ещё и патенты выдают. На такое изобретение, как «Симптоматическое лечение заболеваний с помощью осиновой палочки в момент новолуния…», патент, наверное, можно выдать только в состоянии сильного алкогольного опьянения, или в силу полнейшей неадекватности подписанта, или… Ну, это всем ясно. Поэтому сотрудник МГУ Олег Дрожжин и считает, что если в 90-е годы учёный большую часть своего времени думал, где взять деньги, то теперь столько же времени думает, куда их потратить. Примеров – масса. Государство стало гораздо щедрее к науке, но ещё раз надо повторить: без тщательной экспертизы научных идей разбрасываться средствами – значит не двигать вперёд, а тормозить развитие науки и инноваций. Министр экономического развития Эльвира Набиуллина считает, что в ближайшие годы России будет остро не хватать инвестиций для модернизации и инновационного рывка. Было бы кому совершать этот рывок…
Заканчивая эту статью не могу не сказать и об отсутствии в России должной подготовки инновационных инженеров. Но кажется здесь, как говорится, «лёд тронулся», и Фонд «Сколково» планирует проведение курсов лекций «Innovative Engineering» в ряде университетов России. Такой курс лекций базируется на опыте израильских специалистов, которые и подготовили программу такого курса.
Хочется думать, что Россия не ограничится только декларациями о необходимости инноваций и модернизации, но примет реальные меры по подготовке перехода к VI технологическому укладу.
