Сколько стоит обучение аспиранта? И для чего вообще нужна аспирантура ВУЗу и академическому НИИ? А главное, как от мотивированности и подготовленности студента зависит, насколько оправданы вложения в него, как в аспиранта? И при чем здесь профориентационная работа со школьниками?

Возьмем для примера Иркутск и поговорим на языке цифр. Чтобы аспирант был занят аспирантурой, а не добыванием денег на стороне, ему нужно платить и стипендию и зарплату, обычно как инженеру с доплатами. В Иркутске эта сумма 15 000 рублей в месяц «на руки», просто чтобы аспирант был на рабочем месте. Если учесть, что ему еще нужно рабочее место и иногда оплачивать конференции, то с начислениями в год сумма превратится в 400 000-500 000 рублей на человека. За три года в 1,2-1,5 миллионов рублей.

Теперь подумаем: зачем директору НИИ набирать аспирантов, откуда он берет на это деньги и может ли он сократить набор в аспирантуру? Не секрет, что в большинстве случаев между программой подготовки студентов и реальной работой в НИИ большой разрыв, выпускника надо готовить к работе дополнительно. Готовых специалистов тоже нет, средний возраст сотрудников предпенсионный, т.е. взять новых работников, иначе, чем взяв выпускников в аспирантуру, практически не реально, а новые сотрудники нужны и много. И вот тут перед нами ключевой вопрос: «А какова отдача от этих новых сотрудников?»

А отдача зависит от того по каким причинам человек пошел в аспирантуру. И здесь всего два основных варианта. Либо человек пошел по призванию, и тогда от него есть реальная польза даже, когда он учится в аспирантуре и тем более после, либо человек пошел в НИИ, потому что надо было куда-то пойти, а здесь комфортно и деньги платят, и можно почти ничего не делать. Беда сегодняшнего дня в том, что большинство нынешних аспирантов относятся или к той, или к другой крайности. Причем «сильных» зачастую намного меньше, чем «слабых». И если «сильные» институту жизненно необходимы, если они реально работают по грантам и хоздоговорам, то «слабые» только создают численность. Однако парадокс ситуации в том, что у директора института, по сути, нет выбора, и он берет в аспирантуру всех, так как кадровый голод слишком велик.

Беря в аспирантуру «всех», институт несет заметные затраты, выплачивая доплаты из грантов и хоздоговоров, занимая бюджетные ставки, но сотрудники все равно нужны, и приходится брать на все места, которые есть в аспирантуре. А есть ли возможность набирать только сильных аспирантов? Нет, такой возможности не существует. Точнее она существует, но только в Москве и Новосибирске. Хотя в Москве будут другие сложности, но сейчас речь не о них.

Речь об Иркутске и практически любом региональном научном центре. Речь о том, кто поступал на физический, математический, химический, биологический факультеты, технические специальности пять-восемь лет назад и о тех, кто поступал в этом, прошлом, позапрошлом году. Так вот большинство из них – это те, кто не поехал учиться в Москву и Новосибирск. Поэтому большая часть мотивированных абитуриентов уезжала и уезжает, потому что не видит здесь возможности получить образование и заниматься наукой. Следовательно, вопрос в том, как повысить долю сильных среди аспирантов.

И вот здесь мы переходим к тому, что повысить долю сильных удастся, лишь, когда мы будем набирать других студентов, т.е. когда будут поступать другие абитуриенты. А это будет лишь тогда, когда школьники будут видеть реальную перспективу обучения и работы в родном регионе. И здесь встает вопрос о том, какая профориентационная работа эффективна, и сколько это стоит. А главное, как это соотносится с другими затратами на обучение, не только школьников, но и студентов, и аспирантов.

Профориентация в широком смысле этого слова включает любую деятельность, направленную на выбор профессиональной траектории, на подготовку к ней. И здесь надо учитывать особенности психологии нынешних школьников и особенности информационной среды, в которой они живут. Огромное количество информации, гигантское количество поверхностных информационных поводов (смс, звонок, письмо, чат), пониженная способность к концентрации внимания и усилий. В рамках этого им нужны мощные и красивые мотивации, глубокое погружение в процесс, явные ощущения собственной успешности и своих достижений с одной стороны. С другой стороны школьники достаточно прагматичны, и им нужен реальный план действий, который виден на примерах из жизни.

Следовательно, ни обзорные лекции, ни статьи в интернете на них не подействуют, растворившись в множестве других «хаотических раздражителей». Нужна достаточно четкая, организованная во времени структура занятий, осязаемые результаты, знакомство с потенциальной работой – всего этого сейчас или нет, или очень мало в школе.

По нашему опыту, все эти задачи успешно решаются, когда школьник участвует в олимпиадах и выполняет научно-исследовательские проектные работы. Это достаточно интересно и требует времени и усилий, но именно поэтому дает необходимый эффект. Школьник, который, скажем, с восьмого класса делает научную работу на своем уровне, который знакомится с ВУЗом, с НИИ по ходу работы, начинает видеть перспективу и, поступая в ВУЗ, уже мотивирован, а значит, что к аспирантуре он подойдет намного более подготовленным и мотивированным, чем нынешние выпускники.

Теперь о цене вопроса. На сегодня у нас есть школьная лаборатория, ребята, которые в ней занимаются, показывают достаточно высокие результаты, при этом если посчитать бюджет лаборатории и поделить его на количество учащихся, то цифра будет почти в пять раз меньше, чем тратится на одного аспиранта в год. А если посчитать не только тех ребят, которые выступают на российском уровне, то еще меньше. Более того, если хотя бы половина этих ребят останется, то это будут «очень сильные» аспиранты. Они уже в студенческие годы будут участвовать в грантах и писать статьи, причем реально, тем более в аспирантуре. Если же реализовать концепцию ресурсного центра, то к этой деятельности можно будет привлечь в 20-30 раз больше детей и привлечь сотрудников ВУЗов и НИИ, у которых сейчас такой кадровый голод.

Единственный контраргумент, который постоянно можно услышать звучит так: «А если они все-таки уедут? Мы в них вложим, а они уедут?»

Так вот вложить надо на порядок меньше, чем в аспиранта, и даже если предположить, что уедет 40-60%, то оставшиеся полностью изменят ситуацию с конкурсом в аспирантуру. Вопрос в том, что это не мгновенный процесс, а значит, только наличие государственных программ поддержки талантливой молодежи в регионах сможет переломить ситуацию. Нужно принимать решение на горизонте прогноза в 5-10 лет.

А в этом случае, если работа будет достаточно плотной, то школьники будут хотеть остаться, будут знать, куда он могут пойти работать, будут мотивированны при обучении. Таким образом, сегодня реальная профориентация – это процесс в который школьник вовлечен очень активно, это процесс, который не возможно организовать без усилий и без ресурсов, но без которого трудно представить будущее.

О том, как именно можно организовать ресурсные центры проектной деятельности в следующей статье.