Александр Нагорный, политолог, заместитель председателя Изборского клуба:

Уважаемые коллеги!

Сегодня мы собрались, чтобы обсудить проблемы современной науки, науки как фактора развития нашей страны и человечества в целом. Что происходит вокруг нас? Мы порой не замечаем стремительно накапливаемого научного багажа, не замечаем, что человечество с целым спектром открытий находится на пороге нового цивилизационного рывка. А в нашем Отечестве возникает безумное желание «закрыть» фундаментальную науку, профессорам в РАН платят по 15 тысяч, а молодым сотрудникам и того меньше. Государственные СМИ все внимание посвящают «поклонению» религиозным «крестам и ценностям». В свете такого подхода появляется все больший разрыв между пиком научно-технического прогресса и российской наукой. Предлагаю обсудить складывающуюся ситуацию, прежде всего, в трех взаимосвязанных аспектах.

Первый из них – это возникающий системный «прорыв» передового отряда человеческого общества от пятого к шестому глобальному технологическому укладу (ГТУ). Становится все очевидней, что возможности той модели производства и потребления, которая доминировала в мире на протяжении почти полувека, исчерпаны, финансовые и другие меры для улучшения и продления её работы не дают эффекта, создавая только новые, еще более острые и сложные проблемы. Но смена модели ГТУ – вовсе не произвольный и не одномоментный процесс. Это требует гигантской трансформации всего общества: от экономики до идеологии. И главное – подобная «взрывная ситуация» требует нового подхода государства к созданию комплекса технологий, основанных на самом передовом научном знании. В связи с этим возникает вопрос: насколько далеко современная наука, в частности – российская, продвинулась по этому пути? Что сделано, что может быть сделано и чего пока не хватает, чтобы шестой ГТУ «заработал» в нашей стране?

Второй аспект – перспективы и направления развития самого научного знания и научного прогресса. Куда они ведут человечество в ближайшей, среднесрочной и долгосрочной перспективах. Производство информации, в том числе – научной информации, последние полвека растёт по экспоненте. Развитие IT-технологий вовлекло в этот процесс миллиарды людей. Однако почти 100% создаваемой в современном мире информации к развитию собственно научного знания, к познанию человека и окружающего мира не имеют никакого отношения, с данной точки зрения представляя собой «белый шум». События со Сноуденом показала, что потоки информации в современном мире не только контролируются, но и направляются достаточно узкой группой «избранных», имеющих доступ к «паролям и кодам» современной цивилизации, закрытым для большинства людей. Не возникает ли буквально на наших глазах некое «человечество-2», которое, обладая соответствующими финансовыми и технологическими возможностями, будет способно «затормозить» дальнейшее развитие науки?

И, наконец, третий аспект – состояние науки в самой России, все проблемы которой оказались в центре общественного внимания благодаря скандалу вокруг пресловутой «реформы» Российской Академии наук.

Я с особым удовольствием предоставляю первое слово Жоресу Ивановичу Алферову.

Жорес Алферов, академик РАН, лауреат Нобелевской премии, ректор Санкт-Петербургского Академического университета:

Что касается «реформы» РАН, то этой теме посвящено моё открытое письмо президенту РФ Владимиру Владимировичу Путину.

А самое важное влияние на человечество в ближайшем будущем могут оказать новые биотехнологии, информационные технологии, нанотехнологии, при помощи которых станет возможным создавать материальные структуры, включая биологические организмы, с заранее заданными свойствами. А это действительно новый этап не только в научно-техническом прогрессе, но и новый цивилизационный этап. В частности, назову те работы, которые мы ведем у себя в университете по физике твердого тела, создавая «кристаллы внутри кристалла» - специальным образом организованные системы квантовых точек, скажем, внутри полупроводника. Эти материалы, которые можно использовать, в том числе, для создания «квантового лазера», не только принципиально меняют способы хранения и передачи информации, но и способны придать новый импульс развитию высокотехнологичной отечественной промышленности, в том числе – электронной.

Разумеется, мы должны быть готовы к тому, что весь этот нано-био-информационный комплекс технологий окажется задействован не только в гражданской, но и в оборонной сфере, что «пространство войны» в XXI веке выйдет в новые измерения. Мой друг, ныне покойный, Джордж Портер, который был в 1985-1990 годах президентом Лондонского Королевского общества, как-то сказал, что наука – вся прикладная, только одни «приложения» возникают быстро, а другие – через десятки и даже сотни лет. Но чем шире и активнее будет общий фронт исследований, тем больше вероятность того, что мы не только узнаем что-то важное, но и сумеем быстро применить эти новые знания на практике.

Для науки фундаментом является система образования. В которой, на мой взгляд, должны совмещаться физико-математическая и культурная основы. Есть старая истина, которую сформулировал еще Иммануил Кант: в любой науке ровно столько науки, сколько в ней математики. Вся современная физика основана на математических моделях, применительно к реальному миру. И студенту-физику гораздо легче освоить, например, медицину, чем студенту-медику – физику. Потому что у него есть навыки математического моделирования. Мы это наглядно видим по опыту работы нашего университета.

Но пока люди в массе своей заняты проблемами выживания, а не проблемами познания, такой научно-технологический рывок нам вовсе не гарантирован. Более того, находится под очень большим вопросом. То есть социальный прогресс неотделим от социальной справедливости.

Наш мир, нравится кому-то или нет, - един, в нём всё взаимосвязано и взаимообусловлено. Эти связи надо изучать и понимать, - иначе в них можно запутаться и погибнуть.

Максим Калашников, российский журналист, общественный и политический деятель, писатель-футуролог и публицист:

Я хочу подойти к вопросу о текущем моменте НРТ с более жестких позиций как писатель-футуролог. Несомненно, именно в США осуществляется большинство программ наиболее передового характера, связанного с новым цивилизационном укладом. Но государство важнейшее, но не единственная сила в этом процессе. Могущество США в том, что за спиной государства есть закрытые сети и структуры, куда входят и ТНК, и мегафинансовые объединения, и общественно-политические организации, думающие о будущем. Это нынешняя реальность. Мы всегда проигрываем, потому что у нас государство было тотально, у нас закрытой сети не было. Все что происходит — это развитие этой традиции. Какие вызовы научно-технического характера я вижу на ближайшую перспективу? Их не менее шести.

Первый — информационный прорыв при помощи качественно новых квантовых компьютеров. На основе их формируется тотальная осведомленность, тайн больше нет, а, следовательно, дальнейшее развитие возможностей и в планировании военных операций, и в управлении боевыми действиями, и в моделировании политических процессов руководства обществом. И это уже близкая перспектива. Боевые действия станут молниеносными, со скоростью мысли.

Второе еще более важное направление связано с огромными сдвигами в науке о жизни, в биологии и медицине. Нанотехнологии, кстати, уже сейчас начинают с биотехнологиями смыкаться. Как мы знаем по опыту XX века, куда деньги вкладывают, там, скорее всего, и будет результат. Что дадут науки о жизни? Они дадут в конечном итоге возможности для создания новой расы долго или даже вечно живущих господ. Уже сейчас наиболее дорогие виды лечения (трансплантации, замена органов, биоинженирия и др.) могут позволить себе только богатые и сверхбогатые. Этот разрыв будет увеличиваться. Продолжительность жизни увеличивается для немногих. Они в конечном итоге станут кощеями бессмертными. Тем самым весьма вероятно создается новое рабовладельческое общество с экономикой ограниченного доступа, когда технологиями пользуются сверхбогатые и избранные. И создание этой касты господ — это не биороботы, это киборги. Киборг — это соединение кибернетики и органики. Что такое вечная жизнь для элиты? Это изобретение пострашнее атомной бомбы. Это человек, контролирующий доступ к бессмертию, который будет всем вертеть. Что там дает нынешний политический режим? Пограбить, нажить миллиарды. Миллиардов у верхушки и так много. А тут возникнут возможности продлевать жизнь, что позволит Штатам иметь новый политический контроль. Вот второй тренд. Наука жизни порождает новую касту правителей. Я специально несколько утрирую, чтобы привлечь внимание к самой проблеме.

Третий узел научно-технического прогресса. Межотраслевая интеграция нано, био и инфо технологий. В результате создаются новые вершины гибкого абсолютно безлюдного производства. На самом деле эта ситуация эта была предвидена Гербертом Уэлсом в романе «Освобожденный мир», о чем я не устаю говорить. Считалось, что Уэллс предсказал XX век, а он предсказал XXI: создание компактных и мощных источников энергии, ликвидация совершенно ненужных средств производства, города отвязываются от дорог потому что есть воздушный транспорт дешевый, с помощью новых источников энергии, мир рушится в своеобразную войну. 80% людей на планете уже не нужны. Это огромный вызов создающегося безлюдного производства... Это очень удобно для новых хозяев жизни. Верхушка начинает распределять блага и милости. А она знает, кого к себе приблизить! С помощью НТР можно построить либо коммунизм, задействовав 80% людей в совершенно новых отраслях деятельности, либо превратить их в совершеннейший балласт. Ситуацию предвидел Гарри Гариссон в 80-м году в романе «Хоумленд».

Четвертый вызов научно-технического прогресса — это создание оружия нового поколения, которое будет выше по степени разрушительности, чем ядерное. Сюда входит оружие на новых физических принципах. Климатическое воздействие, которое разрабатывается на базе системы ХАРП. Или, например гразер — квантовый лазер. Многие говорят, что это невозможно, но я не стал бы безапелляционно и без обсуждения принимать это на веру. А гаммалазер — это преодоление искажения атмосферы. Все это новая степень могущества. Мы с вами воочию видим роботизацию войны. Мы видим автоматизацию боевых действий, за которой человек не может угнаться. Это очень быстрые боевые действия. Искусственные насекомые, боевые нанотехнологии.

И пятый узел - контроль над мозгами. Он уже сейчас существует, скажем, мы видим полную неспособность российской элиты применить ядерное оружие первыми даже в экстремальном случае. Даже генералы этого бояться. Блок в мозгах, даже если нации грозит смертельная опасность. Тот аспект, что дети, капиталы активы там, а не здесь, гарантирует подобный подход. Сюда же отнесем гиперзвуковые разведывательно-ударные системы и прочее, и прочее. Налицо опасность в военном деле, когда русские окажутся в положении цинского Китая эпохи восстания Тань-пинь перед лицом западных колонизаторов, 1860-е годы. Экспедиции «представителей цивилизованного Запада» поднимались по Хуанхэ на броненосцах и тысячами джонки расстреливали. Мы попадаем примерно в такое же положение.

Шестой вызов России заключен в действующей космической программе США. Космос позволяет создать те технологии, которые изменяют жизнь на Земле, он усиливает эту эволюцию. Еще космос важен с военной точки зрения: дешевизна выхода в околоземное пространство. И здесь я вижу еще одну опасность: я общался с ребятами, которые работали и в NASA, и у нас, есть такие люди, они в 90-е уехали. Американцы резко обогнали нас в марсианской программе. Они, зная, что NASA неповоротливый механизм, требующий полной безопасности, отдали частным структурам инициативу, которые и двигаются вперед. Это не Роскосмос, который абсолютно аморфный и никем не командует. По марсианской программе, если в России сейчас только реанимировали планы 60-х годов, то в США идут принципиально новым путем. С помощью частной компании они фактически уже разработали марсианскую программу. Они не будут тормозиться выходить на около марсианскую орбиту, они уже отработали посадку сходу, с торможением через атмосферу. США уже способны забрасывать туда базовый модуль и аппаратуру для выработки топлива, а дальше посадочный корабль возвращения. То есть тремя полетами они осуществляют эту программу. Они сейчас забрасывали марсоход — в отличие от советской техники, последняя посадка «Викинга», крупного аппарата, позволяет выходить на орбиту, тормозить и садится, с лету. Здесь в Кремле почему-то этого не замечают. Новая космическая программа это власть над миром и источник технологий, и источник некоего психологического могущества. Посадка на Марс — достижение, подъем пульса цивилизации.

И последнее. Есть ли энергетический вызов? Выросла роль газа из нетрадиционных источников, сланцевого газа, как его называют. Несмотря на большой расход воды, из одной скважины можно бурить в четырех разных направлениях. Уже сейчас сланцевый газ в США дешевле, чем РФ, в три раза. На внутреннем рынке. Вот это действительно. Естественно, солнечная и ветровая энергия проваливается на наших глазах. Ставка на нее не оправдалась. Нужно искать новые прорывные открытия и технологии.

На прошлом нашем заседании в Дубне говорилось о реакторе Анжело Росси. Этот ученый якобы наткнулся на новый тип ядерных реакций. Низкоэнергетических и холодных. Может быть здесь имеется для нас как для России базовый резерв?. Я не хочу выносить окончательное суждение, шарлатан России или гениальный ученый...Он пошел на экспертизу, предоставил работающий реактор группе Технологического Шведского университета во главе с профессорами-физиками. И он готов идти на дальнейшие экспертизы. Я боюсь, что его не воспринимают всерьез, эту энергетическую революции, иначе мы о нем не узнали бы, или узнали бы постфактум. Наверное, новые открытия будут рушить современную энергетическую систему, стоящую на углеводородах.

Михаил Делягин, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации:

В прошлом году специалисты McKinsey Global Institute подготовили специальный доклад, ставший известным под названием «12 технологий, которые перевернут мир». В эту «волшебную дюжину» вошли: мобильный интернет, автоматизация умственного труда, «интернет вещи», «облачные» технологии, робототехника, автономные транспортные средства, геномика, аккумулирование энергии, трехмерная печать, прогрессивные материалы, новые методы добычи нефти и газа, возобновляемые источники энергии. Все они уже к 2025 году должны дать прибавку от 14 до 33 триллионов долларов к мировому производству.

Спрашивается, насколько точным окажется этот прогноз? Сегодня технологический прогресс тормозится монополиями на экономическом уровне и демократией – на уровне политическом. Почему? Не из-за злого умысла, а потому что сегодня у нас больше нет второго, «запасного» человечества, которое можно было бы «пустить в расход» ради прогресса передовой части. Рынки некуда расширять. Людей на планете в несколько раз больше, чем необходимо для производства нынешнего объёма товаров и услуг. А денег напечатано в десятки раз больше, чем производится реальных товаров и услуг — если исходить из их номинальной стоимости. А информации добывается в миллионы раз больше, чем можно обработать и оценить в сроки, необходимые для эффективного управления теми или иными процессами. И что делать со всей этой избыточностью – непонятно. Можно устроить мировую войну, можно устроить массовый голод, можно устроить смертельную пандемию – но дальше-то что? Всё по новой? Так и ходить по кругу? Переоткрывать историю, законы физики, экономические модели? Потому что тайное знание избранных очень быстро отмирает в силу природы самого знания. Так что «компьютерное средневековье» или «электронное рабство» очень недолго будет компьютерным или электронным.

Нам действительно предстоит некий системный переход из нынешнего состояния человеческой цивилизации в некое последующее, но он будет носить, скорее всего, неуправляемый и непредсказуемый характер. Кстати, расцвет «фэнтэзи» вместо научной фантастики – свидетельство того, что дело обстоит именно так.

Технологии будущего, на мой взгляд, будут просты, общедоступны и, в силу этого, носить нерыночный характер. Точно так же нерыночный характер будет носить вся экономика, поскольку, повторюсь, подавляющее большинство людей сегодня вполне реально потребляют, но ничего реально не производят. Уничтожать их неразумно – поскольку в результате получится только сокращение общего потенциала человечества и его деградация. Значит, надо будет обеспечивать их существование – и не только как балласта, придающего устойчивость нашей цивилизации. А это уже принципиально нерыночный подход.

Георгий Малинецкий, доктор физико-математических наук, вице-президент Нанотехнологического общества России:

У меня реплика! Одним из важнейших открытий второй половины ХХ века стало открытие прогностического горизонта или «горизонта прогнозов». В 1963 году американский метеоролог Эдвард Лоренц обратил внимание на следующее обстоятельство: компьютерные возможности выросли в миллиарды раз, но у нас как не было, так и нет возможности предсказывать погоду на три недели вперед. Почему? Не хватает глубины расчета? Нет адекватных моделей? А Лоренц высказал парадоксальную мысль: просто природа и мир так устроены. Они нестабильны. Взмах крыльев бабочки может через две-три недели вызвать ураган за тысячу километров от того места, где она пролетела.

В результате произошла настоящая революция в естествознании. Люди поняли, что так устроена не только атмосфера — так устроена экономика, так устроен весь наш мир. Поэтому преувеличивать роль компьютеров, говорить о том, что они сами сумеют все учесть и предсказать — нереально и неправильно. Например, за последнее десятилетие огромные усилия были вложены в так называемую криптографию с открытым ключом. Вы шифруете очень быстро и очень легко: вы рассказываете, как вы шифруете, вы передаете сообщение, но для того, чтобы расшифровать это сообщение, всем компьютерам Земли потребуется времени больше, чем существует наша Вселенная.

Владимир Овчинский, доктор юридических наук:

Георгий Геннадиевич, у меня к вам, как к специалисту, вопрос. По поводу, во-первых, квантовых компьютеров, а во-вторых — «кварцевой памяти», которая может сохраняться при температуре нескольких тысяч градусов, то есть даже после ядерной войны. И в том, и в другом случае мир уже на пороге практических решений: кварцевая память существует, а квантовый компьютер, хотя он пока будет занимать гигантский объём, планируется создать к 2025 году. У нас что-то делается в этом направлении? Или только за рубежом? Ведь налицо проект, сравнимый по своему значению с атомным. Квантовому компьютеру нужна своя математика, своё программирование… Если эпоха кремниевых компьютеров уходит, как ушла в своё время эпоха орудий труда из кремния, то не отстанем ли мы тут навсегда?

Георгий Малинецкий, доктор физико-математических наук, вице-президент Нанотехнологического общества России:

Владимир Семёнович, за последние полвека мощность компьютеров выросла в 250 миллиардов раз. Если бы такими темпами росли скорости транспорта, то в любой точке нашей планеты мы могли бы оказаться всего за несколько минут. Если бы такими темпами росла урожайность, все нужные нам продукты можно было бы вырастить на собственном подоконнике. Но! По сравнению с 60-ми годами наш мир практически не изменился – за исключением скорости и объемов передаваемой информации. И Михаил Геннадиевич абсолютно прав, когда говорит о её избыточности. Мы посчитали – какой-то собственный смысл несут только 23% сообщений, и только 3% из них человек способен воспринять как значимые для себя, проанализировать и использовать в дальнейшей деятельности. В отделе, которым я руковожу, просчитываются процессы на сетке в миллиард узлов, что несколько лет назад вообще казалось немыслимым. Но представьте себе, что у вас получается миллиард чисел. Как их осмыслить, как правильно поставить и сформулировать вопросы? Что касается квантового компьютера — он дает серьезный выигрыш только на трех задачах. Одна из них — как раз алгоритм ломания шифра, подбора ключа. Для массы других задач квантовый компьютер не дает существенного выигрыша.

Компьютерный прогресс не бесконечен. Потому что сейчас информация кодируется и передается в пространстве 15-20 нанометров. А атомный предел — 0,15 нанометров. То есть осталось два порядка. Дальше мы пойти не сможем. Кодировать и декодировать информацию на частотах гамма-волн уже нельзя. Так что закон Мура, утверждающий, что плотность информации на носителе удваивается каждые два года, видимо, перестанет работать. Да, можно сказать, что будут развиваться параллельные алгоритмы — это большая новая математика, и уже сейчас есть задачи, которые решаются одновременно на миллионах компьютеров. Но эти задачи для компьютеров формулирует не другой компьютер, а человек. И анализ самых сверхнадежных, самых сверхзащищенных программ, проведенный АНБ США, показал, — я надеюсь, это делалось и у нас, нашими спецслужбами, — что человек не в состоянии допустить меньше чем одной ошибки на тысячу команд. А скорость эскадры, как известно, определяется скоростью самого медленного корабля. Человек — самый медленный корабль современной цивилизации. Поэтому его хотят усовершенствовать, улучшить, изменить его природу. Но тут мы вступаем в зону таких рисков, которые даже трудно себе представить. Сейчас многие хирургические операции делают не люди, а роботы. Делают очень точно и быстро. Но представьте себе, было уже несколько десятков случаев, когда происходил программный сбой в ходе операции, и пациенты робота-хирурга в результате отправлялись на тот свет. Человечество худо-бедно существует уже тысячи лет, о его «программе» нам многое известно, в том числе кое-какие гарантии безопасности. А каким будет «улучшенное человечество», и сколько оно сможет просуществовать — большой вопрос.

Елена Ларина, эксперт по информационной безопасности:

Здесь уже упоминалось об Агентстве национальной безопасности США: и как об одной из самых сильных спецслужб мира, и в связи с «делом Сноудена». Так вот, однажды, несколько лет назад, я задалась вопросом: почему у нас про ЦРУ написано так много и, в основном, плохо, а про АНБ — почти ничего? Я стала искать информацию. Нашла одну книжку, которую перевели на русский язык, нашла один фильм, частично затрагивающий АНБ: «Дворец головоломок», — и одно интервью с бывшим сотрудником АНБ.

Но это у нас. А у американцев про АНБ много чего написано, много информации и ссылки на государственные сайты по теме. Как специалист в сфере конкурентной разведки, должна сказать, что важен первоисточник информации, а не перепосты. И на официальных сайтах разных государственных структур США я нашла массу всякой информации про АНБ. Там было совершенно открыто написано, что да, информация из каналов электронной коммуникации собирается вся, полностью. Не было названия системы «Prism», которую мы узнали от Сноудена, но всё остальное никем не скрывалось. Могу сказать, что и у нас есть точно такая же система СОРМ, которая с девяностых годов вела тотальную прослушку, есть система СОРМ-2, которая снимает весь траффик Интернета — в основном с интернет-провайдеров. А после «разоблачений» Сноудена еще несколько государственных спецслужб признали, что и у них такие системы есть. Об этом в частности заявили руководители германской, британской, французской и шведской разведок. Причем, на фоне скандала с АНБ, особого шума это ни в мире, ни в соответствующих странах не вызвало. То есть эта деятельность благодаря «делу Сноудена» была легализована в глазах общественного мнения.

То есть «дело Сноудена» — это, скорее всего, постановочный, медийный скандал. Все эту «сенсационную» информацию знали и без Сноудена — вернее, все, кто хотел её знать, тот и знал, она не скрывалась.

И еще хочу сказать, что сейчас в Юте строится огромный информационный центр, куда планируется собирать «большие данные». Всё, что было в интернете за 20 лет его существования, — всё это складывается, обрабатывается и будет использовано для различного рода прогнозов.

Владимир Овчинский, доктор юридических наук:

Юта — это еще штат мормонов, у которых самая сильная разведка в мире…

Но почему, имея такую развернутую систему наблюдения, США могли пропустить братьев Царнаевых и 11 сентября 2001 года? Ведь система «Эшелон» работала уже тогда, задолго до «Призмы»? Почему они так долго «ловили» Бен Ладена? Тут возможны две версии. Первая — при любой, даже самой мощной системе слежения могут быть элементарные провалы. Кто-то где-то отвлекся, как швейцарский авиадиспетчер, — и получилась катастрофа со множеством жертв. Вторая — что и «11 сентября», и бостонские взрывы, и всё прочее — операции самих спецслужб. Эти версии были озвучены неоднократно. Может ли быть что-то третье?

Елена Ларина, эксперт по информационной безопасности:

Конечно, человек — слабое звено, медленный корабль и так далее, поэтому технические провалы, конечно, могут быть, но варианта спецопераций я бы тоже не исключала. Когда произошёл теракт в Бостоне? В тот самый день, когда стоимость унции золота выросла сразу на 200 долларов. То есть налицо операции прикрытия, отвлечения внимания. Но всё равно всё замыкается на человеке, на том самом системном администраторе Сноудене, который сидит в самом-самом конце цепочки, и может не закрыть какую-то папку, куда ему не надо бы залезать…

Владимир Овчинский, доктор юридических наук:

Я не зря задавал вопрос про квантовые компьютеры и кварцевую память. Их сочетание не будет той технологической революцией, которая перевернет мир. Но это опять будет усиление Большого Брата. Те, у кого будут квантовый компьютер и кварцевая память, смогут ломать любую криптографию, получить доступ к любым базам данных и системам управления. Война с уничтожением живой силы и техники противника становится при этом просто ненужной. Возможность контроля над системами управления означает полную победу еще до начала каких-то боевых действий. Управление миром идет сегодня через связь спецслужб с финансовыми структурами и с «айтишниками», специалистами в области информационных технологий. Этот конгломерат управляет современным миром и в еще большей степени будет управлять миром будущим.

В этой ситуации проблема технологического развития неразрывно связана с обеспечением национальной безопасности. На днях правительство России утвердило Дорожную карту развития отрасли информационных технологий. В ней приведены весьма негативные данные. Например, объем потребления продукции, разработанной на основании информационных технологий, в России составляет 1,2 процента ВВП, что в два раза ниже среднемирового уровня. Доля российской продукции на мировом рынке информационных технологий составляет только 0,6 процента. Производство программно-аппаратных комплексов не получило должного развития в течении последних 20 лет. И самое тревожное — более 95 процентов интеллектуальной собственности, созданной в российской отрасли информационных технологий, регистрируется вне России. А значительная добавленная стоимость остается за границей. Государственной задачей является недопущение развития этих негативных тенденций. На это направлена и указанная Дорожная карта, а также одновременно утвержденная Дорожная карта по развитию биотехнологий.

Андрей Фурсов, историк:

В 1970-е годы начался перевод определенных сегментов промышленности из ядра капиталистической системы, прежде всего из США, в страны тогдашнего Третьего мира, прежде всего в Корею и на Тайвань. И вскоре уже заговорили о «восточноазиатских тиграх» и т.п. Перевод промышленности принес большие прибыли буржуинам «технологического ядра»: рабочая сила периферии была значительно более дешевой и значительно менее организованной, чем на Западе. И все же не прибыль была главным мотивом и фактором, определившим «переброску индустрии». То было начало развертывания долгосрочной социально-экономической, геоисторической программы деиндустриализации Запада. В ее основе лежал классовый интерес мировой капиталистической верхушки: дальнейший рост промышленности в ядре, развитие науки и техники вели к увеличению численности рабочего класса и среднего слоя, а, следовательно, к усилению их социальных позиций, к демократизации буржуазного общества. А это уже напрямую угрожало интересам верхушки, что и нашло выражение в написанном в 1975 г. по заказу «Трёхсторонней комиссии» докладе «Кризис демократии». Этот доклад стал идейным обоснованием дедемократизации, а косвенно и деиндустриализации Запада. Однако полностью реализовать обе «де-» пока существовал конкурент Запада - СССР - было и опасно, и невозможно, поэтому разрушение СССР стало необходимым условием и составным элементом всей программы. Другими ее элементами стали грядущая депопуляция мира и дерационализация сознания и поведения, добавившиеся к внешней дерационализации, хаотизации экономики в рамках неолиберальной контрреволюции.

Последняя представляет собой контрреволюцию Хаоса, призванную остановить ход истории, а затем повернуть его вспять для того, чтобы нынешняя верхушка после демонтажа ею же капитализма сохранила власть и привилегии в новом обществе. Причем это новое общество должно, по замыслам его проектировщиков, быть не «светлым будущим», а мрачным (для основной массы населения) прошлым, миром не научной фантастики, а фэнтэзи. По сути речь идет о демонтаже не только капитализма, но всей европейской цивилизации, европейскости, о возвращении во времена Древнего Египта, а для большей части человечества – в доцивилизацию, в футуроархаику и неоварварство с криминально-племенным душком.

Власть в будущем «неопрошлом» мире должна быть основана на контроле над ресурсами (явно некапиталистическая и даже не рыночная «глобальная распределительная экономика» Ж. Аттали), информацией (для этого сегодня рушат образование) и сознанием (психосферой). Социальные лифты для основной массы населения практически не предусматриваются, консервируется нынешняя ситуация резко выросшего за 1980–2000-е годы неравенства. По сути, речь идет о создании социума, комбинирующего черты феодально-средневекового, рабовладельческого и кастового обществ, верхушка которого, монополизировав рациональное знание (неожрецы) выступает в качестве носителей магической власти. Магия должна заменить и религию, и науку (отсюда одновременное сегодняшнее наступление и на науку, и на христианство).

Кто-то скажет: а как же компьютеры, IT-технологии и NBIC-конвергенция? Разве они - не альтернатива? Разве персонификаторы этой социо-производственной стратегии не стоят на пути «неожречества»? - Не стоят. Не альтернатива.

Поворот от деиндустриализации произошел одновременно с рывком в развитии информационно-компьютерных технологий: во-первых, они были наукоемкими и не требовали значительного по численности рабочего класса; во-вторых, их достижения обещали контроль над информационно-образовательной сферой и психосферой. Таким образом, «передовые информационные» технологии – составной элемент кастово-жреческого («темновекового») проекта. К тому же, как показали отношения аристократии и буржуазии в эпоху Нового времени, именно компромисс является основной формой отношений внутри верхушки, элоев, особенно перед лицом угрозы со стороны морлоков. Кроме того, «айтишные деньги» – «молодые деньги», и именно их будут уничтожать «старики». Часть «молодняка» (Гейтс, Баффет) это уже поняла и сдает деньги в «общак». Я уже не говорю о том, что жрецы – это фасад, кто-то ведь должен за «завесой мрака» магической власти развивать анклавы рационального знания.

Программа «три-Д» – деиндустриализация, депопуляция, дерационализация – запущена. Курс – «темновековое» неокастово-жреческо-рабовладельческое общество. За этим курсом – мощнейшие силы и средства. Это – их прогресс, который означает регресс для 80–90% человечества. Запрограммирован ли их успех? Нет, не запрограммирован. Будущее рождается в борьбе. Я не люблю так называемых «зрелых Стругацких» (мне понятен социальный смысл их «творчества»), тем не менее в переложенной ими в виде «Улитки на склоне» «Страны водяных» Акутагавы есть эпизод, который мне очень по душе. Главный герой, Кандид (привет Вольтеру!), столкнувшись с жестоким, антигуманным ходом событий, представляемых в качестве прогресса, не встраивается в них, а, зафиксировав позицию «это не мой прогресс», берет скальпель и уходит в лес, обещая стать тем камешком, на котором этот прогресс споткнется. Прогресс «тёмных» должен быть пущен под откос.

Александр Нагорный, политолог, заместитель председателя Изборского клуба:

Я благодарю всех участников нашей дискуссии и постараюсь подвести под нею некую промежуточную черту – потому что обозначенные здесь проблемы не только остаются, они обостряются, и их обсуждение должно продолжаться. Причем ситуация для нас может «взорваться» в любой момент.

Вскрытие генома человека — что это такое? А что такое биоинженерия? А что такое создание протезов, которые управляются нервными импульсами, идущими от человека, созданными в Массачусетском технологическом институте? А что такое разработки Пенсильванского технологического института, которые позволяют следить за мыслями человека благодаря использованию системы специальных сверхминиатюрных чипов, вживленных в головной мозг? Это говорит о том, что до создания киборгов остался один шаг, и вскоре человека можно будет «усиливать» по заданному набору параметров.

Но если биотоки идут из головного мозга, то можно развернуть их и в другую сторону. Создать в сознании человеку ту картинку, которая будет определять его действия, руководить ими.

Это выход к совершенно другой цивилизации. Сейчас много пишут о технологиях объёмной печати, о 3D-принтере. Там оружие начали на них «печатать», и тому подобное. Но это всего лишь первые шаги. А что дальше? Практически промышленность с применением физического труда человека станет ненужной, Китай рухнет. Мы можем рассмотреть перспективу и сказать, что в ближайшие три года ничего эпохального не произойдет, за пять лет — вполне может быть, а за семь лет, к 2020 году — начало смены цивилизационной парадигмы выглядит практически неизбежной.

США, сосредоточив свои научно-технические усилия в нескольких направлениях, создали сверхкрупные инновационные корпорации — такие, как MIT, Stanford Research Institute, который больше чем MIT, и другие. Все они работают в тесной связке с Пентагоном и спецслужбами. Вопрос: что, правящие круги США живут сами по себе, а Пентагон и АНБ сами по себе? Или же они вместе реализуют некую общую программу перехода к новому глобальному технологическому укладу, исходя из обозначенных выше перспектив?

Россия к такому повороту событий категорически не готова. У нас люди во власти озабочены и заняты совсем другими проблемами: подготовкой к Зимним олимпийским играм в Сочи или пилингом земли под институтами РАН. Минобороны чуть было не превратили в контору по ликвидации армии, и одумались лишь тогда, когда возникла угроза российским активам за рубежом. Министерство науки и образования в открытую «гробит» и науку, и образование, но тут кажется, что учёные никакой пользы для сумм прописью не приносят, поэтому с ними можно поступать как угодно.

Эта позиция самоубийственна для нашего государства, нашей страны, нашей русской цивилизации в целом. Молчать об этом или делать вид, что ничего страшного не происходит, было бы недостойно и даже преступно. Полагаю, что это только начало нашего разговора и деятельности в данном направлении.