"Я считаю, что президент России Дмитрий Медведев весьма своевременно поднял вопрос о стимулировании НИОКР в нашей стране", - об этом в интервью корреспонденту ER-Portal.ru заявил вице-президент РАН, единственный лауреат Нобелевской премии среди ученых, живущих в России, почетный член Нанотехнологического общества России - Жорес Алфёров. Интервью записано в перерыве Консультативного научного совета Фонда "Сколково", посвященного вопросам развития биомедицинских технологий, проходящего в Москве.

- Очень часто эксперты, в том числе представители научного сообщества, говорят о том, что в последние годы наша наука, в том числе прикладная "проедала запасы" и разработки прошлых лет?

- В такой постановке вопроса есть определенное рациональное зерно. Если походить к вопросу строго, то действительно за последние 20 лет было сделано немного. Взять, к примеру, направление физики полупроводников, полупроводниковую электронику, создание электронной компонентной базы. Я хорошо представляю состояние дел в этой сфере, посвятил ей практически всю жизнь. Еще совсем недавно нам было чем гордиться. Ведь не только статьи публиковали раньше - промышленное производство у нас начиналось. Сегодня мы электронную промышленность потеряли. А это ведь не только двигатель и научно-технического прогресса, в том числе социального, но это, ко всему прочему, еще и заказчик новых научных исследований. И что важно, я считаю, что беда российской науки даже не в том, что она получает недостаточное финансирование, беда в том, что на науку у нас нет спроса. Именно поэтому наши результаты уходят за рубеж, их там "спрашивают". В их появлении заинтересована промышленность за рубежом. Наша же промышленность, похоже, мало в чем, заинтересована.

- Как вы считаете, насколько еще хватит разработок прошлых лет, в том числе, для того, что бы наша наука оставалась конкурентоспособной?

- Мое личное мнение, что наработок, в том числе по НИОКР у нас практически не осталось. Они исчерпаны, последнее, что было "подчистило" РОСНАНО. Я уже говорил, что нанотехнологиями мы занимались уже 30-40 лет назад, когда и слово такое почти никто не употреблял. В Академии наук сосредоточены все основные на этом поле исследования и разработки - принципиальные и потенциальные. Тем более обидно, что в сложившейся сейчас схеме, разработки прежних лет находят применение, но вот с созданием инфраструктуры, которая позволила бы не только использовать результаты прошлых лет, но и добиваться новых, пока проблема. В последние 15 лет технология развилась необычайно, а мы, вообще говоря, теряли время. Но я не считаю, что мы отстали навсегда, и даже в области микроэлектроники, наноэлектроники, я считаю, что у нас есть хорошие шансы и в других направлениях, например в физиологии и медицине. Отстали навсегда – это если у нет кадров способных. А они у нас пока есть, мы пока еще умеем готовить кадры.

- Вопрос о "Сколково". Сейчас очень многие эксперты представители научного сообщества говорят о том, что "Сколково" может стать неким каналом утечки разработок и молодых ученых за рубеж. Действительно ли существует такая опасность?

- Во-первых, я хочу отметить, что проект "Сколково" пока еще не заработал. Он только встает на ноги. Его успех, по моему мнению, во многом зависит от того, насколько он будет поддержан нашей наукой. Российским научным сообществом, академическими институтами, вузами. Мое мнение, и я об этом уже говорил, у "Сколково" есть хорошие перспективы. В том числе и в области образования, и в части поддержки молодых ученых. В свое время мы говорили о том, что бы дать нашей молодежи выезжать за рубеж, с тем условием, что они там поработают, наберутся опыта, а потом, вернувшись, домой, обеспечат рывок в нашей микроэлектронике. В науке, необходимо догонять, перегоняя. Для этого нужна максимальная поддержка науки в стране, и пока еще я считаю, наше научное сообщество может, вообще говоря, эту поддержку использовать и расплатиться стократно. Я уже говорил об этом, конкурсное финансирование науки – это благо, но в виде добавки к основному финансированию. Если вы ориентируетесь на США, то должны знать, что Национальный научный фонд - это 3 процента общего бюджета на науку. Можно поощрять молодежь, можно выделять отдельные проекты. Но, простите, основное финансирование - это и есть базовое финансирование. Абсолютизация конкурсного подхода говорит о глубоком непонимании того, как устроена и развивается наука

- И еще один вопрос о вузовской и академической науке. В условиях конкурсного распределения средств между этими, скажем так, участниками научно-делового поля в последнее время возникают противоречия. И все чаще звучит тезис о том, что приоритетным направлением должна стать вузовская наука. Вы согласны с этим тезисом?

- Я уже говорил об этом, усилившееся в последнее время противопоставление академической науки и вузовской – это чрезвычайно вредное явление. Да, науку в университетах нужно развивать. В целом вузовская наука демонстрирует хорошие достижения. Но никогда не нужно противопоставлять академию и университеты. Я еще раз повторю, вузовская наука может успешно развиваться, только используя научный потенциал Академии наук.