В Иркутске прошла региональная научно-практическая конференция для школьников в области естествознания и нанотехнологий «Удивительный мир». Для большинства из нас нанотехнологии – это и вправду удивительный, но непонятный мир. Между тем в иркутском лицее № 2 вот уже третий год работает единственная в области Лаборатория нанотехнологий. Результаты ее работы известны далеко за пределами Приангарья.

На последней всероссийской олимпиаде по нанотехнологиям среди школьников из 140 финалистов шесть были учащимися иркутской Лаборатории нанотехнологий. Ее руководитель Михаил Просекин рассказал корреспонденту иркутской общественно-политической газеты «Областная» Ольге Андреевой, как готовят будущих ученых, способных со временем совершить технологический прорыв, так необходимый нашей стране.

– Михаил Юрьевич, чем нанотехнологии отличаются от обычных технологий?

– Как говорил Ричард Фейман, один из величайших физиков XX века, мы более-менее представляем себе, что находится внутри атома. Но очень плохо знаем, по каким законам атомы собираются в молекулы. В результате – про строение звезд нам известно гораздо больше, чем про строение атомов в обычной керамической кружке или столе из ДСП. На самом деле есть два способа собирать из атомов что-либо. Первый подобен процессу лепки снеговика – взяли много-много снежинок, слепили их между собой с пустотами и разрывами внутри, но внешне все выглядит равномерно. Большинство наших технологий – изготовление стали, бумаги, пластмассы – это и есть «снеговики». Сейчас человечество подошло к тому, чтобы «лепить» более аккуратно. А это как раз нанотехнологии. Вся микроэлектроника начинается с получения особо чистых полупроводников. Сверхпрочные и легкие сплавы на основе титана – это, прежде всего, чистый бездефектный титан, а потом бомбардировка полученной заготовки высокоскоростными ионами примеси.

– Насколько эти технологии проникли в нашу жизнь?

– Сейчас многие самолеты, на которых мы летаем, имеют корпус с заметным использованием композиционных материалов. Если говорить про бытовую микроэлектронику, то на нижнем уровне она вся выполнена из наноразмерных элементов: процессоры, платы, выводы, мониторы.

– Расскажите, с чего надо начинать, чтобы во всем этом разбираться?

– С классического курса химии, физики и математики. Если этого не знать, все будет очень красиво, но непонятно. У нас в лицее классический подход физико-математических школ. Ребята должны уметь решать простые задачи и делать простые опыты.

– Допустим, ребенок хорошо учится по этим предметам. Но как вы отбираете тех, кто будет заниматься в вашей лаборатории?

– Это как раз самое простое. В конце сентября я начинаю читать лекции, и на них сначала приходит половина параллели восьмого класса. Это человек 50. Они две субботы добросовестно ходят и мужественно слушают лекции. Потом выясняют, что чудес не будет – им рассказывают классическую физику и химию, правда с некоторым уклоном. Через три занятия остается 30 школьников, еще через три – 15, которые и начинают заниматься. Через год из 15 остается семь-десять человек.

– Одаренность ребенка в этом «отборе» имеет большое значение?

– Вообще нет понятия одаренности. Есть понятие мотивированный и немотивированный ученик. Если у ребенка есть мотивация, он к 11-му классу может сделать работу на три порядка интересней, чем одаренный, но немотивированный. Главное, вовремя приступить к выполнению проектной работы – в шестом-седьмом классе. У нас начинают заниматься с восьмого – это близко к границе, и все зависит исключительно от детей. Если берем 11-й класс, и что-то получается, то это, как правило, ребята, которые окончили спортивные или музыкальные школы, выигрывали олимпиады. Иначе говоря, они умеют трудиться. Бездарных детей не бывает, бывают бездарные родители и педагоги. Если ребенок хочет заниматься, он занимается. За три года не было ни одного случая, чтобы мы кого-то выгнали из лаборатории.

– У вас уже есть те, кто отзанимался полный курс и свою дальнейшую профессию связал с нанотехнологиями.

– Их пока немного, человек восемь, но все учатся на физфаках в Москве, Новосибирске и Иркутске.

– Это будут ученые от науки?

– Часть из них пойдут в науку, часть честно признается, что их больше интересуют прикладные вещи, не обязательно в области физики и химии. Это может быть программирование, связь, коммуникации. Наших учеников с радостью ждут везде, куда бы они ни поехали: МГУ, МФТИ, МИФИ, НГУ. Но стратегическая задача заключается в том, чтобы ученикам было интересно учиться у нас и оставаться после обучения здесь же. 1–3 апреля в Ангарске под патронажем министерства образования Иркутской области проходила конференция, на которую собрали преподавателей и школьников со всей области, которые показали результаты в проектной и научно-исследовательской деятельности. Они обсуждали, как улучшить систему работы со школьными проектами и что нужно сделать для того, чтобы старшеклассники оставались учиться и работать дома. Сегодня выявляется довольно четкий запрос от школьников на научных руководителей со стороны – вузов и академических институтов. А это, как вы понимаете, вопрос долгой планомерной работы.

– Может быть, стоит у кого-нибудь поучиться?

– У меня есть один сильный пример на всю Россию – это Нижний Новгород. Там уже 15 лет складывается система, при которой вуз и академия довольно плотно присутствуют в школе. Если ученик в восьмом классе впервые приходит в вузовскую лабораторию, то на первом курсе он чувствует себя там как дома. У них очень большой процент выпускников школ и вузов остается на малой родине. У нас же многие собираются в столицу и не понимают, что поступить всегда легче, чем собственно учиться.

– Выходит, жизнь за пределами лицея оказывается не всегда красивой?

– Мне безумно обидно и горько видеть, что получается из хороших детей. Москва – тяжелый город, она «сжирает». Там, мягко говоря, не до науки. Я вижу, как они пропали и для науки, и для малой родины. Я классический патриот. Надо делать так, чтобы там, где ты живешь, было хорошо.

– Что можно сделать уже сегодня?

– Мы сейчас пытаемся создать структуру, куда войдут вузовские преподаватели, которые будут работать с учениками со всей области. Мы никогда не восстановим вузовскую систему без школьников. Мы не восстановим школьную систему, если вузы не отрядят свои лучшие кадры в школы. Я и мои коллеги – не исключение. Достаточно того, что у нас в лицее здесь пятеро взрослых людей из высшей школы, и в итоге на некоторых межпредметных олимпиадах и конкурсах проектных работ наши ученики берут столько же мест, сколько вся Западная Сибирь и Дальний Восток вместе взятые.

Ольга Андреева, www.ogirk.ru